Историография по истории первобытного общества. Источники и историография истории первобытного общества Вопросы для самоконтроля

Источники по истории первобытного общества весьма специфичны. Представляя собой, по определению отдельных ученых протоисторию, противопоставляемую цивилизации, эпоха древнейшего прошлого человечества не владела одним из главных достижений цивилизации – письменностью. Поэтому столь древних письменных источников просто нет. Бесписьменные источники, нередко, представлены в весьма далеком от полноты объеме, другие имеют противоречивый характер. К источникам по истории первобытного общества относятся: археологические, антропологические, этнографические, лингвистические, палеозоологические, палеоклиматические и др.

К археологическим источникам относятся орудия труда, предметы быта, украшения, остатки построек и др. Они позволяют восстановить направления хозяйственной деятельности, степень овладения технологией производства, условия и образ жизни.

К антропологическим - костные останки предков современного человека. Исследованием и изучением их занимается антропология, которая изучает физический тип человека, его динамику во времени и его вариации в пространстве, пытается вскрыть причины этих изменений. Использование их позволяет реконструировать процессы антропогенеза и расогенеза.

Этнографические источники представляют собой наблюдения и зафиксированные описания жизни реликтовых обществ. Возможность реконструкции хозяйства, семейно-брачных отношений, социальные отношения, религиозных представлений и др.

5) Историография первобытной истории. Переворот в науке ХIX – XIXв.

6) Место человека в природе. Отличия человека от животных.

7) Основные теории о происхождении человека.

Практически одновременно с осознанием себя человек стал задумываться и над такими вопросами как «авторство» этого мира, место человека в живой природе и откуда и как появился человек. Вследствие того, что ранее других сформировались религиозные представления, то и ответы на эти вопросы имели религиозную окраску. Но так как была весьма велика зависимость человека от окружающей среды, то господствовали представления о родстве человека с животными и о рождении первого человека от брачного союза земной женщины и звериного предка. С течением времени развитие общества, другие исторические процессы подвергли эту примитивную гипотезу уточнениям, но суть ее осталась практически той же.

1. «Божественная теория» – человек сотворен богами.

В некоторые исторические периоды и в отдельных регионах теория эта имела определенную специфику. Так в Двуречье имели распространены представления о том, что когда богов и старших и младших стало слишком много, было решено создать людей. Чтобы в качестве слуг удовлетворять все их потребности. Бог Энки слепил первого человека из глины. По этому поводу состоялся пир, в ходе которого боги лепили людей, но получались только уродцы. Только после того, как взгляд и разум богов стали светлыми, боги слепили хорошего человека.

В греческой мифологии господствовали представления о том, что первоначально мир был населен богами и человек рожден от богов.

Библейская концепция творения – человек сотворен богом по образу и подобию своему из глины и праха земного.

2. Дарвиновская теория. Человек произошел от обезьяны в процессе эволюции.

Одна из, пожалуй, самых «революционных» теорий о месте человека в природе и истории. Более точно следовало бы говорить о коллективном характере ее авторства (с ней связаны имена Канта и Дидро, Гельвеция и Ламарка, Геккеля и Гексли, а именно Ж.Б. Ламарк был ближе всех к созданию убедительной и последовательной симиальной теории антропогенеза ). Хотя труд, с ее изложением принадлежит Ч. Дарвину. В 1871 г. опубликована его книга «Происхождение человека и половой отбор», в которой правда сделана оговорка, что ни одна из нынешних обезьян не может рассматриваться как непосредственная предковая форма человека.

Теория имела и имеет как множество последователей, так и множество критиков. Последним принадлежат и карикатурные изображения плачущих обезьян, к которым Дарвин набивался в наследники, и едкие замечания: с какой стороны родство, по линии бабушки или дедушки?

Одна из причин неприятия теории Дарвина чисто психологического свойства, называемая «синдромом Лайеля». Этот ученый-геолог с уважением относился к трудам Дарвина, но говорил, что испытывает непреодолимое отвращение к принятию вывода о родстве человека и обезьяны.

3. «Теория радиоактивного взрыва» . Человек появился вследствие изменения природных условий.

Одни ученые считают, что причиной этого изменения стала глобальная катастрофа (взрыв), другие, соотнося места находок ископаемых предков человека, причину видят в вулканической деятельности. Так на востоке Африки расположено большое количество вулканов, пепел которых радиоактивен. В результате многочисленных землетрясений радиоактивные руды вышли на поверхность, образовав естественные урановые котлы (ядерная бомба с замедленным действием). Все это повлияло на наследственность обезьян и человек, говоря словами И.И. Мечникова, «является чем-то вроде обезьяньего «урода», «необыкновенным» дитя человекообразных обезьян, родившимся с гораздо более развитым мозгом и умом, чем у родителей».[i]

4. «Космическая» теория .

Любая теория должна быть доказана. Никаких сколько-нибудь весомых доводов в пользу божественной, радиоактивной и космической теорий нет. Доводом против космического происхождения жизни на земле служит единый генетический код всего живого. Симиальная теория в ХХ в. получила такие доказательства, которые практически невозможно опровергнуть.

Во-первых, это хромосомный набор: 95-99% генных локусов у человека и шимпанзе гомологичны, т.е. сравнимы. Во-вторых, белковый состав организма, в особенности мозга: исследование 44 видов белков человека и шимпанзе показало, что различия минимальны (несколько процентов). В-третьих, наличие абсолютно идентичных групп крови у человека, гориллы и орангутана (весьма успешные опыты Труазье подтвердили безопасность переливания крови от шимпанзе к человеку). В-четвертых, кожные узоры у шимпанзе и горилл сопоставимы с формами, характерными для человека.

Из всех ныне живущих на земле видов приматов к человеку ближе всего именно шимпанзе. Эффект относительно больших различий биологических форм связан с тем, что генетическая информация, отвечающая за внешние морфологические признаки располагается в рагуляторных генах, отличающихся повышенными темпами эволюции. Американский генетик Гудмэн в конце ХХ в. создал новую классификацию отряда приматов, правда еще далекую от того, чтобы быть принятой научной общественностью. «На основе математической обработки генетических данных он пришел к сенсационному результату: шимпанзе следует включить в род Homo, на уровне подрода. Род Homo состоит из двух подродов – Homo (pan) и Homo (homo) («Человек (шимпанзе)» и «Человек (человек)»)».

8) Антропогенез его движущие силы и их значение.

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РЕСПУБЛИКИ БЕЛАРУСЬ

УО «Витебский государственный университет им. П.М.Машерова»

РЕФЕРАТ

по дисциплине

«История первобытного общества»

на тему

«Историография первобытной истории в 19 веке»

Выполнил

Студент группы 13

Гайдук Сергей

Проверил

Витебск 2011
СОДЕРЖАНИЕ

Введение ……………………………………………………………… 1. Краткий обзор исследований 19 века …………………………….. 2. Накопление археологических знаний …………………………. 3. Реконструкция первобытных институтов ………………………. 4. Характеристика научных достижений Моргана ………………. 5. Открытия Джорджа Мак-Инери, П. Шмерлинга и Жана Буше де Перту ………………………………………………………………… 6. Чарльз Дарвин и его сторонники ………………………………. 7. Эволюционная школа и исследования Эдуарда Тайлора……. Заключение…………………………………………………………… Список литературы…………………………………………………..

ВВЕДЕНИЕ

Говоря о историографии первобытной истории 19в, прежде всего хотелось бы акцентировать внимание на том, что же такое историография. Историография - в узком смысле слова, это совокупность исследований в области истории, посвящённых определённой теме или исторической эпохе, или совокупность исторических работ, обладающих внутренним единством в идеологическом, языковом или национальном отношении. В более широком смысле слова историография - это вспомогательная историческая дисциплина, изучающая историю исторической науки. Историография проверяет, насколько верно применяется научный метод при написании исторической работы, акцентируя внимание на авторе, его источниках, отделении фактов от интерпретации, а также на стилистике, авторских пристрастиях и на том, для какой аудитории написана им данная работа в области истории.

Вне всякого сомнения, 19в. является одним из важных этапов изучения истории первобытного общества. Это столетие сыграло во многих отношениях особую роль в мировой истории, ибо на него падает оформление ряда научных дисциплин в их современных формах. Таким образом, целью данной работы является изучение и характеристика историографии первобытной истории 19в.

Исходя из цели работы, можно выделить следующие задачи:

1. Кратко раскрыть историографию первобытной истории 19в.

2. Предоставить сведения о деятелях науки, которые изучали первобытную историю в 19 в.

3.Дать краткую характеристику работам написанным учеными 19в. в области изучения первобытной истории.

1. Краткий обзор исследований 19 века

Наука о первобытном обществе является целостным сводом знаний о первом очень длительном этапе человеческой истории, кстати говоря, до сих пор не нашедшем своего терминологического обозначения на русском языке (предлагавшиеся неоднократно термин «доистория», «предыстория» , являющиеся кальками с западноевропейских языков, не получил распространения, исходя из скрытого содержащегося в них отрицания единства исторического процесса), не составила исключения, формируясь постепенно на стыке этнологических, археологических и даже биологических знаний. При этом нужно иметь в виду, что запас этнологических фактов уже достиг очень значительного объема к началу 19в века и дальше развитие этнологии выражалось в основном в разработке все более адекватных этому материалу концепций тогда как археология стала делать первые шаги и лишь к концу века вышла на уровень типологических сравнений и классификации с элементами первых обобщений. Что же касается биологии, то ее вклад в историю первобытного общества становится все более весомым, чем больше она включала число объектов своих исследований первобытного человека. С формулировкой Чарльзом Дарвином в 1859году основ эволюционной теории биология оказала немалое влияние и на характер мышления исследователей, работавших в области первобытной истории. Выразился в осознанном теоретически и последовательном проведении практически принципа историзма. Достаточно хорошо известно, какую ожесточенную идеологическую борьбу выдержала теория, Дарвина, но все же лежавший в ее основе принцип историзма почти полностью возобладал, как принцип интерпретации в последней четверти 19века и предопределил соответствующие развитие близкой к первобытной палеоантропологии археологии. В этнологии принцип историзма продолжал развиваться на основе иного более раннего источника- описанной выше и сформулированный мыслителями 18 века концепции динамизма исторического процесса и прогрессивного развития общественный институтов от древности до современности.

2. Накопление археологических знаний

Начнем с накопления археологических знаний. Наверное, не случайно первые и еще очень несовершенные классификации найденных древних орудий (а их находили не только в ходе раскопок, систематически производившихся позже, начиная примерно с середины 19 века, но и при случайных сборах) повторяли трехчленную классификацию истории первобытного общества, хотя в последующем эта привычка к трехчленному делению и стремлению совместить трехчленные ряды динамики разных элементов материальной, да и духовной культуры принесли немало вреда истории первобытного общества.

Первой попыткой классификации орудий труда была классификация датского археолога Каунсиллора Томсена, создавшего экспозицию в Национальном музее древностей в Копенгагене и описавшего ее в 1836 году. Орудия были распределены по материалу -камень, медь или бронза, железо что, однако, не несло в себе определенного представления о хронологии, о движении от примитивной технологии производства орудий к более совершенной. Последователи Томсена -его преемник по Национальному музею в Копенгагене датчанин Чемберлен Ворсо и швед Свен Нильсон - мгновенно увидели в предложенной им классификации мощный инструмент археологического исследования, далеко вперед продвигающий археологическую методологию и позволяющий целиком отказаться от взгляда на древние орудия как на простые раритеты, удовлетворяющие любопытство любителей древностей. Ворсо, сравнивая предметы из бронзы из разных погребений, наметил основы метода относительной хронологии, столь действенного и поныне. Нильсон, предлагая свою периодизацию истории первобытного общества, по существу мало отличавшуюся от трехчленных периодизаций 18 века, впервые обосновал ее не только сравнительным сопоставлением культуры народов,находившейся на разных ступенях исторического развития, но и археологическим материалам. Метод сравнения этнологических и археологических явлений для реконструкции процессов первобытности также вполне актуален и в современной науке.

Казалось бы, от первых достижений археологии, ставшей наукой, закономерно перейти к описанию ее дальнейших открытий, особенно связанных с началом человеческой истории, но перед этим необходимо сказать о дальнейшем движении этнологической мысли. О разных обществах накопилось так много этнологических наблюдений и фактов, что они настоятельно требовали сведения во едино и какого-то обобщения, совершено необходимого в истории науки, когда ее фактическая база быстро растет и любой эмпирический факт скоро теряется в ряду других.

Таким обобщением были громадные книги немецкого культуролога Густава Клемма, посвященные всеобщей культурной истории человечества(десять томов, опубликованные в Лейпциге с 1843 по 1852 г.) и общему культуроведению (два тома изданы там же в 1854г.). Клемм не создал какой-либо оригинальной классификации, повторив классификацию Фергюсона, но предложил для его понятий варварства и цивилизации другое обозначение- упрощенность и свободу. Эти обозначения не привились. Книги Клемма, очень точные по отбору фактического материала и скрупулезные по его подаче, служили источником даже для исследователей конца прошлого века.

Параллельно с подведением итогов предшествующих исследователей продолжались путешествия в экзотические области земного шара, в ходе которых не только уточнялась географическая карта земной поверхности, но и расширялся этнологический кругозор европейской науки, а собранные этнологические данные сразу же вводились в работу по реконструкции первобытных инструментов. В Южной Америке это путешествия немца Александра Гумбольдта и француза Альсида д;Орбиньи, в Северной Америке- Генри Скуларафта и Льиса Моргана, в Африке – англичанина Давида Ливингстона, в Австралии-Ульма Бакли, в Центральной Азии- Николая Михайловича Пржевальского.

3. Реконструкция первобытных институтов

В реконструкции первобытных институтов этнология именно в 19в. Достигла фундаментальных результатов, обсуждение и окончательная оценка которых перешли уже в 20в столетие. Границы этих реконструкций охватили в принципе все стороны жизни первобытного общества, но, пожалуй, наиболее важны были достижения этнологических исследователей, опиравшихся на этнологический материал, в восстановлении ранних форм семьи и социальных отношений, для которых археология давала гораздо более ограниченный и бедный материал. Это направление исследований крупнейший ученый, деятельность которых может быть здесь охарактеризована лишь чрезвычайно кратко и только в их отношении к разработке проблем истории именно первобытного общества. Одной из прогрессивных общих идей, сыгравших огромную роль в изучении первобытности, хотя и кажущихся сейчас абсолютно тривиальными, была мысль о психологическом единстве человечества, а значит, и об одинаковым потенциальном предположении их к развитию своей собственной и усвоению чужой культуры. Пионерами и активными защитниками этой идеи были немецкий ученые Адольф Бастиан и Теодор Вайтц, посвятивший ее обоснование крупные труды. Вайтц был кабинетным ученым, работавшим над сведением уже тогда громадной литературы, Бастиан всю жизнь путешествовал и имел огромный опыт наблюдений над остальными народами в разных уголках земного шара. Представление о единстве человечества защищалось им не только в общей форме, но и с помощью выдвинутой им концепции так называемых элементарных мыслей, якобы содейственных изначально людям и их группам и составляющих, поэтому основу коллективного мыслительного и познавательного процесса. Элементарные мысли одинаковы у всех людей, и, следовательно, все человечество психологически едино, несмотря на то что отдельные народы отличаются друг от друга по своей культуре и стоят на разных ступенях общественного развития.

Большие усилия были потрачены на реконструкцию древних семейных, а с ним и социальных отношений, для чего сравнительный этнологический материал предоставляет много возможностей. Первыми в этой области были книги англичанина Генри Мейна и швейцарца Иоханна Якоба Бахофена, вышедшие в 1861 году. По кругу используемых источников они были похожи- опираясь на библейскую традицию, античные источники, авторы привлекали этнологию лишь как вспомогательный материал, но в своей концептуальной части обе книги прямо противоположны. Заслуга Мейна состояла в том, что он первым увидел значение семейно-брачных отношений и семьи в первобытном обществе, разглядел в ней не только способ регламентации половых связей, но и экономическую ячейку, подчеркнул корпоративный характер первобытных коллективов. Семья представлялась ему объединением, в котором основную роль играл мужчина, не только бывший основным производителем, но и выступавший в качестве главы семьи, причем при наличии нескольких мужчин главой должен считаться старший из них. Бахофен был более или менее безразличен к экономической стороне дела и мало занимался социальными отношениями и связями в целом, но положил все свои силы на выяснение характера отношений внутри семьи и главенства мужчины или женщины в ней. Мейн, в сущности говоря, шел по проторенному пути, включив в свою концепцию без особого специального рассмотрения общепринятых и традиционный взгляд на первобытную семью, как на семью патриархальную. На этом историческом фоне Бахофен выглядит до какой-то степени предтечей последующих воззрений, ибо он первым выдвинул концепцию материнской семьи и господства материнского права как первой ступени развития, смены этой ступени следующие, на которой уже произошел переход к патриархальной семье и к отцовскому праву. В самом начале истории, еще до матриархальной семье, стояли, по мнению Бахофена, беспорядочные кровнородственные половые отношения, которые он сам называл гетеризмом. Наличие этой первой стадии беспорядочных связей не нашло подтверждение в ходе дальнейших исследований, но этапы наличия матриархальной и патриархальной семьи на время определили понимание ранних форм развития социальной организации.

В современной историографической литературе часто пишут о том, что книги Бахофена остались не замеченными современниками, так как он сложно писал, имел пионерские взгляды, оценка матриархальной семьи как первичной была непривычна, наконец, сам он мало пользовался этнологией и аргументировал свои мысли греческими и латинскими письменными источниками. Между тем это неверно: творчество крупнейших современников Бахофена- шотландца Джорджа Мак- Леннана, по профессии адвоката (что и подтолкнуло его к реконструкции форм семьи, предшествующих современной), и американца Льюиса Генри Моргана, юриста и профессионального этнолога, наблюдателя жизни североамериканских индейцев, обнаруживает явные следы воздействия его мыслей.

Возможно, концепции Мак- Леннана и Моргана и возникли независимо от Бахофена, но в ряде своих кардинальных положений, особенно в провозглашении первичности материнского начала, они, безусловно, перекликались с его гипотезой. Если говорить о концептуальной стороне схемы Мак-Леннана, то она не отличалась принципиально от схемы Бахофена: вначале- так называемый промискуитет, т.е. беспорядочные половые связи, преимущественно между кровными родственниками, затем матриархальная семья и лишь вслед за ней патриархальная семья. Но Мак-Леннан гораздо богаче Бахофена в объяснении динамики перехода от ранней ступени к поздней, и привлекает к этому объяснении динамики перехода от ранней ступени к поздней, и привлекает к этому объяснению реальные социально-исторические и экономические принципы, тогда как Бахофен ограничивался целиком причинами психологического порядка, и его объяснения оставались в идеалистических рамках. К числу достижений Мак-Леннина, кроме того, нужно отнести две дефиниции, которые остались в истории этнологии и важны для восстановления первобытных состояний: выделение категорий экзогамии и эндогамии, т.е. дифференциация внутригрупповых и межгрупповых браков, и подразделение патриархальных и матриархальных браков, которые он связывал с матриархальностью или патриархальностью. Что касается последнего заключения, то оно никогда не было строго доказано, но предложенные Мак-Леннаном фундаментальные понятия послужили сами по себе для разнообразных и эффективных исторических реконструкций.

4. Характеристика научных достижений Моргана

Прежде чем перейти к характеристике творческих достижений Моргана,следует сказать, что судьба его творческого наследия интересна и поучительна, потому что оно долгие годы было предметом и орудием острой идеологической борьбы. Некоторые его книги воспринимались как классические описания народной культуры североамериканских индейцев и не вызывали каких-либо возражений ни концептуально, ни в методическом отношении. Его «Древнее общество» как попытка сравнения социальных институтов и систем родства североамериканских индейцев, многих других современных ему отсталых народов,исторических греков, иными словами, как попытка солидного этнологического обобщения, должна была привлечь к себе внимание, но этого не произошло, в этом повинны,по- видимому,и достаточно тяжелый стиль книги, и внутреннее отношение Европы к США на рубеже третьей и четвертой четверти XIX в, как к провинциальному захолустью. Она имела широкий резонанс,когда идеи марксизма получили мировую известность. Внимание Маркса и Энгельса к Моргану стало вызывать раздражительную критику его теории на Западе и ее безоговорочное признание в социалистических странах. Пожалуй, никто из теоретиков первобытной истории не удостоился такого внимания и не вызвал столь противоречивые оценки, что нашло отражение,скажем, в таком любопытном факте, как организация специально посвященных ему симпозиумов на Международных конгрессах антропологических и этнографических наук в Москве в 1964 г. и в Чикаго в 1973 г.

Сколько в этом преувеличенном внимании подлинных интересов, отражающих реальную действительность, что в нем есть дань моде или времени? Сразу же необходимо отметить, что вне зависимости от оценок Моргана специалистами разных идеологических лагерей вклад его в науку громаден, и это практически безоговорочно признается во всем мире. Достаточно абстрактную схему Бахофена он перевел на язык реальных фактов, увязав ее с материальными силами жизни общества.У него не было четкого представления о производительных силах общества, он писал об изобретениях и открытиях,но подразумевал под ними хозяйственную деятельность первобытных человеческих коллективов и ее динамику во времени, а также влияние этой деятельности на все другие функциональные отправления общества. Поэтому Морган был материалистически мыслящим ученым,мыслил материалистически сознательно,а не стихийно, и лишь распространенной в советской историографии дурной традицией можно объяснить,что на него налепили ярлык стихийного материалиста. Естественно, не материализм Моргана предопределил его крупное место в истории изучения первобытного общества- в его эпоху было уже не мало материалистически мыслящих ученых, но его конкретная работа,во многом по-новому заставившая взглянуть на общественную организацию первобытного общества. Хотя не только его современники,но и его предшественники писали о кланах и племенах, все они рассматривали жизненные проявления этих кланов и племен сквозь призму семьи и именно семью трактовали как основной механизм в системе общественных отношений и в производстве. Морган собрал очень значительный материал о конкретных обществах, использовав не только существовавшую литературу, но и письма работавших в этих обществах корреспондентов и миссионеров,и с помощью этого материала убедительно показал, что в центре общественных отношений первобытных народов стоит не семья,а коллектив,который он считал родом. Род- группа кровных родственников,осознающих свое родство и происхождение от общего предка. Род всегда экзогамен, т.е. представители рода берут жен в другом роде. Было отчетливо продемонстрировано,что в многих случаях имеет место не перекрестное взаимобрачие родов, а система брачных отношений между родами, т.е. система родов. Сам род, считал Морган, изначально матрилинеен,т.е. счет родства происходит по материнской линии вплоть до родоначальника.

Исследование родовой организации первобытного общества не исчерпали вклада Моргана в историю первобытности. Он первым обратил внимание на характер собственности и выявил ее общественную коллективную принадлежность,чем она отличалась от частной собственности в классовых обществах. Именно развитие отношений собственности привело,по его мнению, к перестройке материнского рода в отцовский: при изменении счета родства и переходе к патрилокальному браку родовое имущество начинает передаваться от отца к детям. Таким образом, и здесь Морган остался в рамках материалистического понимания истории,сугубо материальными причинами в отличие от своих предшественников объясняя динамику социальных институтов. Большое место в его трудах «Древнее общество» и «Системы родства и свойства человеческой семьи» уделено еще одной важной характеристике первобытных институтов – системе семейно-брачных отношений. Морган охарактеризовал несколько восстановленных им на основе этнологических данных брачных систем, в чем состоит еще один его вклад в науку о первобытном обществе,но построенная им схема динамики этих систем оказалась ошибочной и не получила в дальнейшем подтверждения.

Разбор творчества выдающегося представителя этнологической науки, построившего в результате анализа и группировки практически только этнологических данных целостную картину истории первобытного общества, симпатичен в том отношении, что он показал нам высокий уровень,достигнутый этнологической наукой на протяжении XIX в. , и исключительные возможности этнологии в реконструкции прошлого.Но одно негативное обстоятельство в этнологических реконструкциях очевидно, и оно не может быть до сих пор преодолено средствами только самой этнологии – речь идет об отсутствии в этнологических данных точно фиксируемой хронологической глубины, той хронологической ретроспективы,с помощью которой любая процедура реконструкции могла бы быть ограниченна определенными хронологическими рамками. Здесь мы опять должны перейти к развитию археологии,так как после упомянутых выше классификаций археологических материалов все усилия археологов были направлены на изучение древности человека,восстановление основных этапов изменений его хозяйственной жизни и материальной культуры,соотнесение этих этапов с этнологически реконструируемыми этапами в усложнении социальных отношений. Значительное место в середине XIX в. заняла дискуссия именно о древности человека и его орудий труда, имевшая не только принципиальный научный, но и большой идеологический смысл, так как она способствовала отказу от церковной догмы о сотворении человека примерно шесть тысяч лет тому назад и укрепляла материалистический подход к историческому процессу.

5.Открытия Джорджа Мак-Инери, П. Шмерлинга и Жана Буше де Перту

Трем исследователям удалось сделать открытия каменных орудий и древних людей вместе с костями вымерших животных: Джорджу Мак-Инери на юге Англии и французам П.Шмерлингу и Жану Буше де Перту в Бельгии и Франции. При раскопках в Бельгии близ Льежа Шмерлинг обнаружил костные остатки самого человека. Все это сначала осталось незамеченным,но затем благодаря энергии Буше де Перта стало предметом страстных научных дебатов,на первых порах выражавших последовательно негативное отношение к самим открытиям. Однако геологическая непотревоженность слоев, которых были обнаружены каменные орудия,подтвержденная многими авторитетными геологами того времени,сыграла решающую роль в постепенном утверждении позитивной точки зрения и признании древнего геологического возраста и каменных орудий,и костей человека. Книга Буше де Перта с описанием его находок вышла в 1860 г. почти одновременно с коренным переломом во взглядах на происхождение человека (о чем речь идет дальше) и заложила основы научного археологического к изучению древнейших следов человеческой деятельности. Некоторые историографы считаю даже, что Буше де Перту принадлежит первая формулировка целостного понимания предмета истории первобытного общества,естественно,умозрительная.Он писал, что изготовление орудий невозможно без общения, а последнее невозможно без языка, язык провоцирует организацию социальных связей, которые приводят к семье и возникновению общества. Уже в этой общей формулировке одного из пионеров археологических исследований видна глубокая вера в неразрывность археологического и этнологического знания, что в общем,за исключением отдельных отклонений, и нашло полное отражение в истории этих наук. Результаты Буше де Перта,как уже говорилось, были подержаны многими авторитетными геологами его времени, но их официальная колонизация,если можно так выразиться, произошла в книге известного английского геолога Чарльза Лайелла «Геологические доказательства древности человека с замечаниями о происхождении видов на основе вариаций » ,вышедшей в 1863 г. Лайелл был действительно выдающимся геологом своего времени, собравшим массу фактов, создавшим теорию геологических изменений на основе актуальных поныне действующих причин. В своей книге он проанализировал и обобщил всю тогда накопленную информацию о древнем человеке,включая и его костные остатки, доказал их совмещенность с древними геологическими слоями и вымершей фауной.

В рамках истории первобытности наиболее значимыми и эффективными всегда были исследования в области каменного века. Здесь в первую очередь нужно сказать о выделении двух этапов в технике обработки камня, связанных с двумя хронологическими этапами в истории ранней технологии,- палеолита и неолита. Оно было произведено английским археологом Джоном Леббоком в 60-е годы XIX в. и сразу же получило широкое распространение ввиду своей очевидной продуктивности и легкой фиксации технологического своеобразия более ранних палеолитических и более поздних неолитических орудий труда. Еще более детальную схему хронологической динамики каменного века разработал в последней четверти XIX в. француз Габриель де Мортилье,предложивший для отдельных периодов в истории каменной индустрии наименования по наиболее известным местонахождениям,сохранившиеся до настоящего времени: шелль, ашель, мустье, солютре, мадлен- для палеолита;азиль и тарденуаз- для мезолита как промежуточного звена между палеолитом и неолитом.Первые три периода обозначались как нижний палеолит,четвертый и пятый –как верхний палеолит. На рубеже XIX-XX столетий другой французский археолог Анри Брейль предложил выделит еще один начальный период для верхнего палеолита –ориньяк. В таком виде периодизация перешла в XX в. и широко использовалась в археологии до 30-х годов.Однако ее почти одинаковая форма у Мортилье и Брейля скрывала разное содержание. У Мортилье она носила традиционно эволюционистский характер, и отдельные периоды вырастали один из другого; Брейль ввел принцип миграции, и в его схеме отдельные периоды ставились в зависимость от появления новых групп людей. Вопрос о месте формирования этих групп людей и их культуры, казалось бы, естественный при таком взгляде на вещи, либо совсем не ставился, либо ставился лишь в самой общей форме: технологические традиции, характерные для каждого периода, приносились в Европу откуда-то извне.

Легко понять,что параллельно с разработкой общих вопросов археологической науки шло непрерывное накопление фактического материала,поиски следов каменного века шли во всех странах, раскапывались пещерные стоянки, раскапывались случайно обнаруженные открытые стоянки; после длительной дискуссии на рубеже XIX-XX вв. было признанно подлинным ранее открытое палеолитическое искусство и началось его интенсивное исследование; следы деятельности палеолитического человека были обнаружены в удаленных районах Старого Света; складывались национальные кадры археологов. Одним словом, первобытная археология стала самостоятельной научной дисциплиной, пытавшейся в соответствии с заветами Буше де Перта не только решать свои собственные профессиональные задачи классификации и типологии археологических материалов,но и реконструировать социальную среду и духовную жизнь древних коллективов, т.е. решать те же задачи, которые решала и этнология. Но если последней не хватало,как уже упоминалось, хронологической ретроспективы и глубины, то первая была очень не уверенна в своих реконструкциях общества в целом и не могла обойтись без этнологии. Но а обе эти науки,изучая человеческую деятельность и культуру, а также ее следы в прошлом и пытались реконструировать по ним целостное общество в эпоху первобытности, не включали в круг своих занятий самого человека, его биологию и изменения его биологического типа во времени. Между тем в этой области были сделаны многие открытия,чрезвычайно важные для первобытной истории, и самое главное –система мышления,впервые в достаточно полном виде создания в сфере познания органического мира,оказала огромное влияние на другие области знания,в том числе и на ту область гуманитарного знания,какой является история первобытного общества.

6.Чарльз Дарвин и его сторонники

Создатель эволюционной теории англичанин Чарльз Дарвин, изложивший ее в печати в 1859 г. ,в силу ряда исторических и личных причин е коснулся в своем основном труде «Происхождение видов путем естественного отбора,или Сохранение избранных пород а борьбе за жизнь» проблемы происхождения человека, но основная направленность его книги была ясна любому непредубежденному читателю: человек должен был произойти в силу тех же естественных закономерностей,в силу которых произошли и все другие живые организмы. Швейцарец Карл Фогт в 1862 г. и англичанин Томас Гексли,бывший большим другом и верным соратником Дарвина в борьбе за эволюционную теорию, в 1863 г. выступили с обоснованием эволюционной теории происхождения человека, показав его анатомическое сходство с человекообразными обезьянами распространив на него эволюционный принцип формирования на основе более низкоорганизованных форм. К этому времени уже были сделаны две первые находки неандертальского человека, их примитивность по сравнению с черепами современных людей бросались в глаза уже первым исследователям, они справедливо рассматривались как промежуточное звено, как доказательство того,что современному развитому человеку предшествовал человек, морфологически более примитивный. Сам Дарвин обратился к теме происхождения человека лишь в 1871 г. и посвятил ей книгу «Происхождение человека и половой отбор» ,в которой значительно расширил и обогатил аргументацию своих предшественников; но опубликованные уже в наше время его «Записные книжки» показывают, что проблему эту он начал разрабатывать еще в конце 30-х годов, и вся система его взглядов на происхождение человека сложилось в то время.

Большой резонанс в понимании начальных шагов превращения человека из обязьянообразных форм имела теоретическая деятельность немецкого зоолога и морфолога Эрнста Геккеля,предсказавшего,что в начале антропогенеза стояла какая-то промежуточная очень примитивная форма, и попытавшегося реконструировать ее основные морфологические особенности. Данное ей название «питекантроп-обезьяночеловек» привилось в науке и используется до сих пор. Однако само по себе теоретическое прозрение Геккеля осталось бы малозначащим эпизодом,если бы оно не нашло фактического подтверждения в самом конце XIX в., когда остатки такой формы были найдены на Яве голландским врачом Евгением Дюбуа. При всех дискуссиях,которые возникли вокруг этой находки,уже через несколько лет после ее открытия было осознанно ее исключительное эволюционное значение как промежуточного звена, демонстрирующего наиболее ранний этап антропогенеза,предшествующий времени существования неандертальского человека. В полном соответствии с эволюционной теорией процесс антропогенеза также развивался в направлении замещения морфологически примитивных форм более прогрессивными, т.е. в направлении утери обезьяньих признаков и накоплении человеческих.

7.Эволюционная школа и исследования Эдуарда Тайлора

Однако, пожалуй,наиболее сильное влияние эволюционное учение Дарвина оказало именно на стиль мышления и характер интерпретации материалов, истолкование общественных структур и характера протекания исторического процесса в первобытную эпоху. В истории ее изучения немалую роль сыграла так называемая эволюционная школа, созданная, по преимуществу,английским этнологом Эдуардом Тайлором и имевшая многочисленных последователей.Традиционно она считается эволюционной школой в этнологии, но на деле все или почти все исследования самого Тайлора были сконцентрированы в области историко-первобытных реконструкций. В известной мере эволюционистские представления явились синтезом всего того, что было достигнуто наукой XIX в. в рамках позитивистского материалистического мировоззрения, и, прежде чем закончить изложение истории изучения первобытного общества,необходимо на них остановиться.

Что было характерно для этих взглядов? Исключительная вера в прогресс, рассмотрение исторического процесса как последовательного перехода от простого к сложному. При подобном взгляде на историю логично отказаться от взгляда на современные отсталые народы как на выродившихся «дикарей» , вера в прогрессивное развитие человечества автоматически исключает такую точку зрения. Безусловно, в этом проявился гуманизм сторонников эволюционного подхода, хотя позже вульгарное истолкование теории Дарвина в социал-дарвинистском духе, т.е. перенесение естественнонаучных закономерностей на исторический процесс, принесло большой вред исторической науке. Но эволюционная школа, прежде всего сам Тайлор, навязывали истории хозяйственной деятельности человечества и динамике общественных форм прямолинейность,последовательный переход от простого к сложному в качестве единственной формы развития превращал реально существующую многолинейную эволюцию с тупиками развития и попятным движением в однолинейную и монотонную с движением лишь по восходящей линии.Здесь сказались мировоззренческая ограниченность и недостаточная методическая эффективность.В то же время было бы не справедливо забыть, что Тайлор ввел в науку новый методический принцип – метод пережитков, т.е. изучение явлений в культуре, которые ретроспективно могут быть связанны с предшествующим историческим состоянием человечества, в интересующем нас случае –с первобытным обществом.На основе пережитков в современных обществах можно реконструировать социальные структуры и отношения в первобытном обществе, и Тайлор сам неоднократно показал удачные примеры таких реконструкций.

Как все это выглядело в практическом изложении, можно увидеть в крупнейшем труде Тайлора «Первобытная культура» (1871).Материальная культура,общественные институты и народные верования подразделены в ней на составляющие элементы (например: лук, плетение, керамика – в первом случае, жертвоприношения, мифы о явлениях природы -в последнем), и истории каждого элемента рассмотрены независимо от всех остальных; в начале располагаются наиболее простые по форме и проявлению ряды этих элементов, в конце- наиболее сложные. Был использован колоссальный этнологический материал, представлявший народы всех континентов, но независимые ряды отдельных явлений и элементов культуры, которые построил Тайлор, выглядели все же достаточно безжизненными, так как, во-первых, они были очень геометричны, слишком стройны, что бы в них можно было поверить,во-вторых, они даже многими современниками Тайлора воспринимались как малоисторичные или даже внеисторичные, не отражающие реальной динамики явлений. С точки зрения психологии научного творчества любопытно, что Тайлор, видимо, сам увидел ограниченность эволюционного подхода: после этой книги и изданной в 1881 г. «Антропологии» (ныне устаревшей) он практически ничего больше не напечатал, хотя и прожил еще почти 40 лет (последнее десятилетие душевнобольным). Но эволюционная школа имела отдельных крупных последователей и позже и перешла в XX столетие. Однако все эти последователи вошли в историю изучения первобытного общества многими своими конкретными исследованиями,а не теоретическими разработками –их теоретические взгляды носили традиционный характер и, безусловно,пережили свое время.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Предшествующее изложение не нуждается в дополнениях, чтобы показать комплексный характер истории первобытного общества, ее опору на очень разные по своему характеру исторические источники, добываемые разными науками, каждая из которых в ее отношении к первобытной истории была рассмотрена выше. Обобщение данных всех этих наук приводит само по себе к комплексной реконструкции, в рамках которой место соответствующих данных определено их реконструктивными возможностями, а общие заключения опираются на сводки разносторонних данных, вне зависимости от того, каким образом они получены.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.В.П.Алексеев, А.И.Першиц. История первобытного общества.Учебник для студентов вузов.Москва 2007.

2. Сахаров А.М. О некоторых вопросах историографии историографических исследований // Вестник Московского университета. Серия истории. 1973. №6.

3. Зевелев А.И. Историографическое исследование: методологические аспекты. М., 1987.

4. Методологические и теоретические проблемы истории исторической науки. Калинин, 1980.

5.Сахаров А.М. Методология истории и историографии. Статьи и выступления. М., 1981.

6.Дунаевский В.А. Советская историография новой истории стран Запада 1917-1941 гг. М., 1974.

7.Материалы сайта http://www.istmira.com

В ходе археологических раскопок были открыты погребения не только неандертальского человека, но и верхнепалеолитических люд ей. Естественно, их костные остатки привлекли внимание палеоантропологов, опубликовавших большое число работ с описанием отдельных форм, а также ряд сравнительно-морфологических исследований. В итоге чисто фактическая информация возросла примерно в 3-4 раза по сравнению с концом 19 в. Но не менее важны, чем рост факти­ческих знаний, были кардинальные события, перестраивавшие саму науку об ископаемом человеке, расширявшие ее границы и открывав­шие перед ней новые горизонты в первой трети 20 в. К числу таких событий следует отнести открытие первых остатков австралопитеков в Южной Африке в 1924 г., открытие костных остатков синантропов в Китае в 1927 г., морфологическую дефиницию человека неандерталь­ского вида в первом десятилетии века и обоснование неандертальской фазы в эволюции современного человека в 1927 г. Первым хроноло­гически из этих событий было обоснование морфологически четких отличий неандертальского человека от современного и выделение неандертальского вида в составе древних людей. Оно связано в первую очередь с серией исследований немецкого анатома и морфолога Густава Швальбе, который провел тщательное сравнение вариаций неандер­тальского черепа из Неандерталя близ Дюссельдорфа, найденного в 1856 г. и упомянутого выше, с аналогичными вариациями черепа современного человека, показал их типологический характер и пред­ложил в 1907 г. в качестве видового наименования называть неандер­тальского человека человеком примитивным. Сначала оба эти видовые наименования фигурировали в литературе как более или менее равно­правные, но затем первое из них победило и теперь может считаться общепринятым. Во вторую очередь обоснование морфологической специфики неандертальского вида обязано своим утверждением фран­цузскому палеонтологу и антропологу Марселену Булю, опубликовав­шему в 1912 г. тщательное описание наиболее полно сохранившегося скелета из пещеры Буффия близ местечка Шапелль-о-Сен во Франции. Таким образом, после этих работ морфологическое своеобразие неан­дертальского человека не только стало полностью доказанным научным фактом, но и получило таксономическое обозначение, неандерталец с полным правом вошел в число других палеонтологических видов вымерших млекопитающих.

Историческая судьба и генетические формы неандертальского че­ловека оставались тем не менее предметом дискуссии. Морфологиче­ские отличия его от современного человека были несомненно значительны, и на этом основании складывалось впечатление, что неандерталец не мог быть предковым видом по отношению к совре­менному человеку, неандертальские популяции составляли основное население Европы в эпоху среднего палеолита - в эпоху мустьерской культуры, а современный человек появился в Европе позже, в эпоху верхнего палеолита, откуда-то с востока, из Азии, и преемственно не связан с неандертальцем. Подобная концепция прошла через многие работы и оставалась живучей до конца 30-х годов, хотя в 1927 г. американский антрополог Алеш Хрдличка сформулировал иной под­ход, более точно отражающий реальное состояние дел. Этот подход им самим был назван гипотезой неандертальской фазы в эволюции совре­менного человека и опирался на хронологические, географические и морфологические соображения. Хронологически все неандертальские находки древнее современных, распространены они очень широко (кстати сказать, последующие открытия распространили их по всем материкам Старого Света), морфологически между неандертальцем и современным человеком есть ряд переходных форм. Таким образом, Хрдличка утверждал непрерывную преемственность в эволюции совре­менного человека, и его взгляды объективно смыкались с представле­ниями о непрерывном и прогрессивном развитии человеческой культуры. Однако нужно сказать, что и противоположные взгляды, хотя и в модифицированной форме, оказались живучи и продолжают защищаться до сих пор в виде гипотезы пресапиенса*, в соответствии с которой современный человек ведет свое начало в самой Европе от каких-то синхронных с неандертальцами форм, морфологически более прогрессивных.

Упомянутые выше находки также сыграли принципиальную роль в истории изучения ископаемого человека, так как одна из них раздвинула хронологические границы антропогенеза, а другая показала широкое распространение морфологически более примитивных, чем неандертальцы, форм по ойкумене. Детский череп, найденный в Тонгсе в Южной Африке в 1924 г. и описанный англичанином Раймондом Дартом, показал, что до питекантропа существовали еще более при­митивные переходные формы, уже более продвинутые в эволюционном отношении, чем человекообразные обезьяны, но еще не достигшие уровня развития питекантропов. В 30-е годы открытие костных остат­ков представителей этой группы было продолжено, они получили наименование австралопитеков и заняли место первой морфологиче­ской ступени в процессе перестройки морфологии обезьяньих предков человека в морфологию современных людей. Остатки синантропов, описанные сначала английским палеонтологом Давидсоном Блэком, а затем более полно немецким анатомом Францем Вайденрайхом, в силу своей многочисленности дали возможность гораздо более полно пред­ставить морфологию ископаемых людей стадии питекантропов (мор­фологически они несколько более прогрессивны, чем питекантропы Явы) и ставить многие вопросы эволюции древнейших людей: о продолжительности жизни, болезнях, нашедших отражение в измене­ниях скелета, соотношении полов, детской смертности и т. д.

Развитие археологического и палеоантропологического знаний не могло не вызвать к жизни стремления к их обобщению и формулировке каких-то общих гипотез, которые охватывали бы динамику человека и его культуры в целом в рамках первобытности. На разных языках вышли книги, в задачи которых входило систематическое изложение инфор­мации об ископаемых людях, археологии палеолита, о неолитических памятниках и памятниках эпохи бронзы в Европе (сколько-нибудь систематическое описание этих памятников на других материках и сейчас не может считаться достаточным). Но практически ни одна из них не могла претендовать на полный охват разнообразного материала и освещение всех узловых проблем истории первобытного общества на базе археологических и палеоантропологических данных. Исключе­ние составляла вышедшая в 1938 г. книга Петра Петровича Ефименко «Первобытное общество» (к сожалению, не переведенная на европей­ские языки и оставшаяся поэтому неизвестной зарубежному читателю), имевшая и достаточно внушительную фактическую оснащенность, и теоретическую направленность на реконструкцию основных этапов развития первобытных человеческих коллективов. Ефименко довольно широко, хотя и выборочно, привлек этнологический материал, исполь­зуя его под вполне определенным углом зрения-сопоставления этнологически описанных обществ с теми или иными этапами или стадиями в развитии первобытного общества.

Если говорить о концептуальной стороне дела, то в его книге нашла последовательное воплощение широко распространенная в те годы в советской литературе теория стадиального развития первобытного общества, в соответствии с которой оно прошло ряд стадий, на каждой из которых происходило последовательное усложнение социальной организации, имели место технологический прогресс и эволюция физического типа, в пределах каждой стадии совпадали этапы развития орудий труда и физической эволюции самого человека. Разумеется, в подобном подходе много было от традиционного эволюционизма, и особенно он отражался в жесткой привязке друг к другу культурных и биологических изменений в истории человечества. Стадии питекант­ропов соответствовала нижнепалеолитическая индустрия, шелль и ашель, стадии неандертальцев - среднепалеолитическая, поздний ашель и мустье, вместе с появлением человека современного типа появилась верхнепалеолитическая индустрия, возник родовой строй сначала в материнской, а затем в отцовской форме, возникло искусство. С переходом к неолиту возникло земледелие и скотоводство (собака, похоже, была приручена раньше, в конце верхнепалеолитического времени), была изобретена керамика. При этом не только молчаливо допускалось, но и специально подчеркивалось, что эта линия развития была единственной и всеобщей, через все эти этапы прошло без каких-либо исключений население разных районов земного шара.

Интересным теоретическим достижением тех лет была попытка философского осмысления процесса становления человеческого об­щества, в процессе которой было предложено рассматривать выделение человека из животного мира как скачок, перерыв постепенности, как образование нового качества на базе предшествующих количественных изменений. Другой скачок в соответствии с этой концепцией имел место при окончании процесса становления человека и общества, т. е. при появлении человека современного вида. Второй скачок был таким же перерывом постепенности в философском смысле слова, по своему масштабу значительно меньшим, чем предыдущий. Иными словами, в первом случае речь шла о становлении человеческой сущности в целом, в широком смысле слова, во втором - о становлении уже сложившей­ся человеческой сущности. Концепция эта была доведена до уровня конкретизации антропологом Яковом Яковлевичем Рогинским, кото­рый неоднократно возвращался к ней, оттачивал формулировки и расширял базу ее фактической аргументации.

Общим для схемы Ефименко и ряда других стадиальных схем, предложенных и аргументированных преимущественно в советской литературе, было игнорирование исключительного локального много­образия исторического процесса, что имело право на существование еще даже и в первой трети нашего столетия из-за скудости фактических данных и неясности критериев, с помощью которых можно было отделить случайные вариации от локально-типологических. Но архео­логический материал постоянно накапливался, в орбиту внимания европейской науки входили памятники на Азиатском и Африканском материках, в процессе ознакомления с новыми данными все более становилось ясным, что локальное своеобразие в развитии человече­ской культуры проявляло себя чуть ли не с самых ранних шагов ее становления. В качестве первой реакции на это, а также на первона­чальные монотонные схемы стадиального развития можно назвать книгу американского археолога Халлама Мовиуса «Ранний человек и плейстоценовая стратиграфия в Южной и Восточной Азии», вышед­шую в 1944 г. Он пытался показать различия в каменном инвентаре нижнепалеолитического времени на западе и на востоке Старого Света и полагал, что контакт этих двух относительно независимых ареалов имел место в Индии. Попытка Мовиуса не осталась без возражений, но вне зависимости от направленных против нее критических замечаний она на долгие годы предопределила направление научных поисков, так как именно после появления книги Мовиуса специалисты стали обращать внимание больше на различия, чем на сходство. Встал вопрос о времени появления и характере локальных различий в материальной культуре, в разработку которого большой вклад внесли русские архе­ологи Сергей Николаевич Замятнин и Александр Александрович Фор­мозов. Первый в 1951 г. выступил с критикой концепции Мовиуса, указав на ее слабые места и на ее фактическую бездоказательность, хотя позже она и получила дополнительную фактическую поддержку. По мнению Замятнина, локальные различия в материальной культуре появляются лишь в верхнепалеолитическое время, и в это время можно выделить три громадные области в пределах первобытной ойкумены - приледниковую европейскую, средиземноморско-африканскую и сибирско-китайскую; эта схема также не встретила полной поддержки, но была несомненным шагом вперед в разработке проблемы. Формозов также аргументировал гипотезу, в соответствии с которой четкие локальные различия проявились лишь в эпоху верхнего палеолита, и разработал локальную типологию для территории европейской части бывшего СССР.

С проблемой времени и характера локальных различий в матери­альной культуре древнего человечества тесно связана проблема архео­логической культуры, которая стала осознаваться в 50-е годы и до сих пор разрабатывается особенно интенсивно в отечественной литературе. Ее разработка не связана с определенными именами, ее разрабатывал и продолжает разрабатывать большой круг исследователей, каждый из которых использует в подавляющей своей части собственные ориги­нальные материалы, но не раз делались попытки подведения итогов, которые пока оставляли неудовлетворенность и не привели к опреде­ленным результатам. Все же эти исследования подвинули вперед истолкование того феномена, который и лег в основу понятия архео­логической культуры, - феномена локального сочетания тех или иных вариаций в технологии обработки орудий, форме глиняной и деревян­ной посуды, мотивах орнамента и т. д. Само понятие таких локальных вариантов культуры возникло еще в 20-е годы в западноевропейской, особенно немецкой, литературе, но тогда эти варианты выделялись по одному какому-нибудь ведущему признаку, скажем, характеру орна­мента на керамике или полировке камня в эпоху неолита, и выделение их поэтому не могло быть достаточно эффективным. Гораздо более операционным стало понятие сочетания культурных признаков, при­уроченных территориально, что и является основным в выделении археологических культур. Их рассматривали под самыми разнообраз­ными углами зрения - социально-экономическим; культурно-исто­рическим, подразумевая под этим реализацию традиций пред­шествующего развития; приспособительно-экологическим, имея в виду культурную адаптацию к определенным условиям географической среды; наконец, этническим, приписывая локальному сочетанию ку­льтурных особенностей принадлежность к какой-то родоплеменной или племенной группе, иногда даже союзу племен или зарождающейся народности. Все это теснейшим образом увязывает археологическое исследование с широким кругом смежных дисциплин, наталкивает на разработку многих теоретических и эмпирических проблем культурогенеза в целом и остается очень перспективным направлением иссле­довательской работы.

Рубеж 50--60-х годов обозначил начало того процесса, который во многом изменил наши представления о происхождении человека, а значит, и о начале становления первобытного общества. Речь идет о выдающихся открытиях ранних предков человека сначала в Африке, а затем и на других материках (особенно в Восточной Азии, в Китае), хронологически отстоящих от современности на значительно больший отрезок времени, чем ранние австралопитеки, и обозначающих гораздо более ранние фазы человеческой эволюции. Наибольшее число новых находок, которые продолжают входить в науку до сих пор, происходит из Восточной Африки - Танзании, Кении, Эфиопии, где параллельно с обнаружением и описанием находок проводится колоссальная работа по изучению поздней геологии Африканского материка, условий, геологических и палеогеографических, разных местонахождений, ди­намики климата и других природных факторов. Вместе с обнаружением костных остатков новых форм, чему мы обязаны в основном англича­нам Луису и Мэри Лики и их сыну Ричарду Лики, были найдены и древнейшие следы человеческой деятельности - остатки конструк­ций, которые интерпретируются сейчас многими археологами как первичные жилища, и, что еще более важно, каменная индустрия, получившая по месту основного местонахождения наименование олдувейской и представляющая собою наиболее примитивный и первый этап обработки камня. Все эти новейшие достижения не только значительно удревнили историю эволюции самого человека, но и удревнили историю его производственной деятельности, показав, что становление человеческого общества уходит во много более глубокую древность, чем предполагалось до тех пор. А все это в целом, по мнению ученых, раздвинуло хронологические границы человеческой истории, на один-два миллиона лет. В то же время изучение морфологии древнейших ископаемых предков человека показало, как шла эволюция на самой ранней стадии человеческой истории, и конкретизировало самый ранний этап перехода от обезьяньих предков человека к первым людям.

Примерно в то же время началось интенсивное археологическое обследование древнейших человеческих поселений в Передней Азии и долине Нила, которое пролило новый свет на проблему возникно­вения производящего хозяйства. Скотоводство традиционно рассматривалось как более ранняя стадия, чем земледелие, раскопки показали, что эта традиционная точка зрения не соответствует действительности и что на первых порах переход к производящей экономике осуществ­ляется в форме перехода к земледелию со стойловым содержанием небольшого числа прирученных животных. Но еще более разительным оказался возраст производящей экономики: древнейшие находки оку­льтуренных растений и одомашненных животных относятся к 9-10 тысячелетиям до н. э., т. е. практически к самому концу верхнепалео­литического времени и началу мезолита. Очаги возникновения произ­водящего хозяйства в Средиземноморье и Средней Азии развились, как это также выяснилось в процессе конкретных раскопок, под влиянием переднеазиатских импульсов, но в бассейне рек Хуанхэ и Янцзы, а также в Юго-Восточной Азии складывались самостоятельные центры перехода к производящей экономике. Исследование сортового богатства современных культурных растений и многообразия пород домашних животных, осуществленное во многих странах, а у нас производившееся Николаем Ивановичем Вавиловым и коллективом его сотрудников и последователей, позволило вскрыть генетические корни культурной флоры и фауны и реконструировать, в пределах каких конкретно территорий те или иные растения и животные были введены в культуру. А это, в свою очередь, привело к возможности восстановить, какой набор видов использовался в хозяйстве тех или иных коллективов, как и в какой последовательности осуществлялись севообороты, т. е. каковы были системы земледелия и землепользова­ния, в какой мере использовалось искусственное орошение и каковы были его формы, наконец, как осуществлялся выпас скота. На основе этих данных все большее место в современной археологической лите­ратуре занимают разнообразные расчеты освоенных хозяйственных площадей, урожаев, доступных древним коллективам объемов пищевых продуктов, вообще моделирование хозяйственной деятельности. Не­которые археологи называют это направление исследований палеоэко-номикой, но вне зависимости от названия речь, действительно, идет об очень глубоком проникновении в формы хозяйственной деятель­ности, чего мы были лишены еще два-три десятилетия тому назад.

В современной археологии в разных странах возникли различные научные течения -аналитическая археология, этноархеология и т. д., но они имеют малое отношение к реконструкции истории первобыт­ного общества. Гораздо более важно сейчас упомянуть о тех конкретных исследованиях, которые помогают нам понять многообразие форм технического прогресса до образования классов и появления государ­ства. В Передней Азии были открыты заведомо неолитические памят­ники, но без керамики, т. е. бескерамический неолит. Его примерная датировка - 8-7 тысячелетия до н. э. В то же время на Японских островах керамика происходит из слоев, относящихся к 10 тысячелетию до н. э. Геологами-четвертичниками и палеогеографами было много сделано для восстановления очертаний материков и существовавших между ними сухопутных мостов, наличие которых во многом помогает восстановить картину расселения древнейшего человечества из Старого Света. Так были восстановлены основные события заселения Америки из Азии через древнюю Берингию, заселения Австралии, Новой Гвинеи и Тасмании из Юго-Восточной Азии по системе мостов, связывавших Большие Зондские острова. Наконец, громадной важности событием стало применение в 50-е годы геофизических методов в археологии, что в последующем дало возможность получить абсолютные даты для всех отрезков первобытной истории.

Историко-этнологическая реконструкция первобытного прошлого в 20 в. Этнологическая наука развивалась в 20 в. не менее интенсивно, чем первобытная археология и палеоантропология. В дополнение к тому, что уже знала наука 19 в., был собран и частично интерпрети­рован громадный запас новых фактов об обществах, которые в силу своей изолированности не подвергались ранее изучению. В процессе сбора этих фактов значительному усовершенствованию подверглась методика полевого этнологического исследования: была осознана роль наблюдателя и его влияние на информатора, с помощью разработки адекватных вопросников сделана успешная попытка преодоления этого влияния, собираемые данные стали много точнее, что позволило отказаться от многих скороспелых суждений предшествующей эпохи: подобные суждения отражали часто недопонимание исследователей и информаторов, проистекавшее, в частности, и за счет незнания або­ригенных языков. В то же время в 20 в. знание местных языков было осознано как необходимый элемент любой научной полевой этноло­гической работы. Таким образом, реконструкция даже тех явлений, которые были описаны раньше, базировалась на гораздо более полном фактическом фундаменте и поэтому была более точна и объективна.

Преодолевая эволюционизм этнологов 19 и начала 20 столетия, этнологическая наука создала значительное число новых подходов и теоретических концепций, сторонники которых группировались в так называемые школы, которых было несколько в истории этнологии: диффузионистская (англичане Уильям Риверс и Графтон Эллиот-Смит, немец Фридрих Ратцель), школа культурных кругов (Фриц Гребнер, Вильгельм Шмидт), функциональная (англичанин Альфред Радклифф-Браун, работавший в Англии поляк Бронислав Малинов­ский), культурно-историческая (работавший в США немецкий ученый Франц Боас и его многочисленные ученики), социологическая (фран­цузские ученые Эмиль Дюркгейм, Марсель Мосс, Люсьен Леви-Брюль) и ряд других. Нет нужды здесь на них останавливаться, так как они принадлежат истории этнологии, а не истории первобытного общества, хотя в трудах представителей этих школ разбросаны ценные соображения и замечания, касающиеся динамики и происхождения многих общественных институтов. Гораздо интереснее рассмотреть те дости­жения этнологической науки, которых она добилась при изучении отдельных конкретных проблем истории первобытного общества.

Первой из таких проблем являлась проблема начальных форм половых отношений, установленных еще исследователями XIX в. На основании истолкования одной из систем родства можно было пред­положить, что ими были беспорядочные половые общения, получив­шие наименование промискуитета*. Бахофен постулировал эту форму половых общений, даже не касаясь вопроса о системах родства, а исходя из общих соображений, и назвал ее гетеризмом* -термином, кото­рый, однако, не привился в литературе в противовес промискуитету. Этнологическая литература при реконструкции самых ранних ступеней развития брачных отношений на протяжении многих десятилетий исходила из гипотезы промискуитета. Обстоятельной критике этой гипотезы с доказательным разбором всех случаев ее несоответствия конкретным этнологическим данным мы обязаны Александру Михай­ловичу Золотареву, выступившему в 30-е годы. Как полевой этнолог он работал среди народов Амура, но параллельно с полевой работой много занимался теоретическими проблемами, привлекая этнологиче­ские данные о самых разнообразных народах. Именно это широкое сопоставление систем родства у разных народов и позволило ему обосновать негативный вывод в отношении существования промиску­итета как отправной точки в развитии семейно-брачных отношений. В связи с этологическим изучением приматов, особенно высших, начавшимся с применением новой техники и новых методических подходов в 60-е годы, этот вывод получил подтверждение с неожидан­ной стороны. Речь идет о достаточно четко выраженном у обезьян избегании половых связей между ближайшими кровными родственни­ками. Если отсутствие или редкие случаи полового общения между сыном и матерью можно объяснить их принадлежностью к разным поколениям, то аналогично редкие связи разных братьев и сестер не поддаются подобному объяснению, нужно думать в данном случае о каком-то другом поведенческом механизме. Так или иначе эти прима­тологические наблюдения укрепляют нас в правоте отрицания суще­ствования промискуитета на заре человеческой истории.

Несомненной демонстрацией интерпретационной эффективности этнологического и сравнительно-культурологического подхода стало объяснение археологически установленного феномена, характерного для верхнего палеолита. Сначала в европейских, а затем в азиатских верхнепалеолитических памятниках были обнаружены реалистически выполненные женские статуэтки из камня и кости, отличающиеся одна от другой многими особенностями, но имеющие в большинстве своем одну общую черту - гипертрофированное выражение вторичных половых признаков. Для объяснения этого интересного, но странного явления были предложены разные гипотезы, вплоть до предположения о том, что верхнепалеолитические люди фиксировали в этих статуэтках изредка встречавшиеся конституциональные отклонения, обязанные своим происхождением эндокринным нарушениям. Подобному объ­яснению противоречит, однако, то обстоятельство, что в скульптуре представлены поголовно женские изображения, тогда как эндокрин­ные нарушения, во всяком случае подавляющая их часть, встречаются с более или менее одинаковой частотой у мужчин и женщин. Гораздо более рационально опирающееся на этнологические аналогии предст­авление, согласно которому в статуэтках воплощены образы матерей - прародительниц и хранительниц очага, что имело первостепенное значение для родовой общины и в какой-то мере цементировало ее вокруг мифологических символов, а может быть, даже и вокруг каких-то божеств конкретного пантеона. Разработка этой концепции связана с именами археологов-упоминавшегося выше Ефименко и Павла Иосифовича Борисковского, этнолога Сергея Александровича Токаре­ва, она пользуется широким распространением у нас и разделяется также многими зарубежными специалистами.

Пожалуй, в своих идейных истоках в какой-то мере совпадает с этой концепцией теория производственного происхождения экзогамии и дуальной организации, разработанная Сергеем Павловичем Толсто-вым: появление статуэток объяснялось конкретными социально-обще­ственными мотивами, ТОЛСТОв исходил из производственных отношений, производственной необходимости исключения внутри-групповых половых связей из жизни первобытных коллективов, так как они мешали производственным процессам. До сих пор не вполне ясно, в каком хронологическом соотношении находятся друг с другом экзогамия и дуальная организация -предшествовало ли возникнове­ние экзогамии образованию дуальной организации, но Золотарев продемонстрировал широчайшее распространение дуальной организа­ции в разных обществах и на разных этапах истории первобытного общества. Книга Золотарева «Родовой строй и первобытная мифоло­гия» была написана в конце 30-х годов, хотя появилась в свет лишь в 1964 г., поэтому его можно считать не только крупной фигурой в монографическом изучении дуально-родовых отношений, в которых он выявил сложные структуры, например подразделение дуальных половин в свою очередь на дуальные части, но и пионером исследо­вания бинарных оппозиций в знаковых системах первобытности, описание и интерпретация которых занимает столь значительное место в современной литературе о первобытном обществе.Немалый отзвук в первобытной истории имели этнологические разработки, связанные с материальным субстратом современных этни­ческих коллективов и его типологизацией, т. е. с типологией тех общностей, которые могут быть выделены по этнологическим данным. Ученик Боаса Кларк Уисслер в начале 20-х годов аргументировал представление о культурных ареалах, внутри которых концентрирова­лись, по его мнению, комбинации культурных особенностей, сравни­мые по своему внутреннему смыслу с теми культурными комплексами, на основании которых позже выделялись археологические культуры. Сравнивая культурные ареалы в древности с современными, Уисслер показал их несовпадение и впервые поставил этим вопрос о границах этнической интерпретации древних культурных ареалов, а также их динамики во времени. Следующим этапом было выделение культурных ареалов двух типов - соответствующих так называемым хозяйствен­но-культурным типам и историко-этнологическим областям. Это вы­деление было произведено русскими антропологами и этнологами Максимом Григорьевичем Левиным и Николаем Николаевичем Чебоксаровым в 1946 г., хотя в выделении хозяйственно-культурных типов они шли по стопам Толстова, предложившего это понятие на 17 лет раньше. Под понятием хозяйственно-культурного типа было предло­жено подразумевать такое сходство явлений материальной и частично духовной культуры в пределах культурного ареала, которое обязано своим происхождением влиянию сходных географических условий и имеет общее происхождение, историко-этнологические области - это области, внутри которых сходство является результатом общности исторической судьбы. Несмотря на малую доказательность влияния природных условий на формирование даже материальной культуры, не говоря уже о духовной, и неопределенность понятия общности исто­рической судьбы, деление на хозяйственно-культурные типы и исто­рико-этнологические области привилось в отечественной этноло­гической литературе, обросло дополнительными разработками, в ко­торых немалое место заняли ретроспективные исследования о дина­мике хозяйственно-культурных типов во времени. Именно это направление исследовательской работы в наибольшей мере повлияло на первобытную историю, так как оно было связано с изучением ранних форм хозяйственно-культурных типов, например, охотников-собира­телей и рыболовов или мотыжных земледельцев.

Этнология в своем развитии выделила три субдисциплины - экономическую, потестарно-политическую и юридическую этноло­гию, в Западной Европе и США называемые экономической антропо­логией, политической антропологией и этнологией права. Началом экономической антропологии считается традиционно 1925 год, когда появился «Этюд о даре» Мосса, в котором сделана попытка рассмотреть экономические отношения в первобытном обществе в рамках обмена, например, обычая потлача у северо-западных индейцев Канады и частично США. Позже реконструкция экономических отношений привлекла многих исследователей, в том числе и отечественных (Юрий Иванович Семенов), но здесь еще остается много неясного и требую­щего дальнейшей работы. Рождение политической антропологии мно­гие историографы связывают с деятельностью Редклифф-Брауна, но это вряд ли справедливо: и он, и Малиновский уделяли большое внимание изучению политических структур и отношений власти, но для них все же оно не было основным. Описание политической системы и отношений власти составляет основное содержание книги англича­нина Эдуарда Эванс-Притчарда о нуэрах, вышедшей в 1940 г. Собст­венно с этой книги и началась серия исследований об институтах власти, в том числе и политической, опубликованных на протяжении последних десятилетий. В них показано многообразие этих институтов и выявлено отношение к ним возрастных классов. Монография Льва Евгеньевича Куббеля «Очерки потестарно-политической этнографии» обобщает накопленную в этой области информацию и выдвигает ряд новых точек зрения. Работа в области этнологии права с конца 19 в. за рубежом ведется почти непрерывно. У нас она также имеет глубокие корни, в особенности в книгах Максима Максимовича Ковалевского и его учеников. В 1920-х годах, после работ Марка Осиповича Косвена, она почти прервалась и возобновилась только в последнее десятилетие усилиями Абрама Исаковича Першица, Анатолия Борисовича Венге-рова, Юрия Ивановича Семенова и др. Выдвинутое Першицем понятие «первобытной мононормы» как индискретного соединения права, морали и других поведенческих норм получило широкое при­знание в правоведении нашей страны.

1. Предмет истории первобытного общества.

2. Источники по истории первобытного общества, их значение.

3. Виды хронологии, способы датировки.

Значение и задачи . Получаем представление о неизменных качествах человека мы узнаем его лучше. Некоторые пережитки ПО сохранились до сих пор или до недавнего прошлого, поэтому изучая ПО, получаем новые подходы к дальнейшей истории. В эпоху ПО возникли такие основополагающие для современности вещи, как транспортные средства, скотоводство, с/х, брак и семья и др. Изучая историю ПО, можно найти подходы к современным народам, находящимся на «первобытном уровне развития». ПО – фундамент всей истории.

Предмет . В целом история делится на гражданскую (фактическую – с возникновения государства) и догосударственную (не фактическую). ПО – догосударственная история (от возникновения человека до первых цивилизаций). Иметь в виду, что в ранних государствах Египта и Греции было очень многое от ПО. Предмет изучения ПО это происхождение человека, зарождение и развитие его хозяйства и общественной деятельности.

Особенности источников по ИПО . Изучение ПО началось с древнейших времен, но никто из изучавших его не застал, поэтому все сведения очень недостоверны. В эпоху ВГО кол-во источников увеличилось из-за экспедиций. Были также этнологические экспедиции, но непрофессиональные - отсюда ошибки. Первые профессиональные – 2 пол. 19 в., но изучали в основном тропики и Арктику, а эти данные на территорию всего мира экстраполировать нельзя.

ПО – бесписьменный период истории, так что письменные источники вторичны, так как они часто фантастичны из-за непонимания увиденных обычаев. ПО связно с природой гораздо больше любого другого и источники его тоже. Главная сложность – интерпретация источника (она всегда индивидуальна). Необходимость комплексного подхода.

Археология – снабжает прямыми фактами ИПО имеющее более или менее твердую хронологическую приуроченность. Хронологически она охватывает полностью временную границу существования первобытного общества. На памятниках сохраняется в основном камень, реже – кость, совсем редко – дерево. В позднем периоде очень редко, но есть злаки. Сложности сохранения археол. материала. Важна интерпретация материала (она всегда индивидуальна). Главное – орудия труда, периодизация построена по их типам и материалам

Недостатки археологического метода изучения ПО: Радиоуглеродный метод при датировке не всегда надежен. Выборочность археологического материала. Можно определить только первичные функции артефакта (ср. найден наконечник стрелы; возможно, он имел культовое значение, но установить это, за исключением редких случаев, невозможно).

Этнология . Этнография наука всесторонняя исследующая культурно бытовые особенности различных народов или этнографических групп внутри того или иного народа рассматривающая каждое явление в его исторического развитии. Многие стороны формирования общественных отношений известны лишь по этнографическим описаниям. Разработанный эволюционистами сравнительно-исторический метод исследования: принимается как данность положение об общей для всех народов лестнице развития, что дает возможность переносить результаты исследования современных «отсталых» народов на древность «развитых». Игнорируется своеобразие истории народов, местная специфика. Метод настолько же плодотворный, насколько и неточный.

Исследования советских ученых (Чебоксаров, Левин). Исследование т.н. пережитков. Особенно хорошо сохраняются в обрядах (свадебный, погребальный, праздничные и др.). Необходимость учета влияния исследователя на исследуемое общество. Сравнительно поздняя постановка этнологии на научную основу. До того – путешественники, купцы и др.

Лингвистика . Лингвистика восстанавливает историю отдельных языков и их генетического ветвления реконструирует проязык диалекты для многих языковых семей устанавливает внешние связи для каждой языковой семьи с другими семьями. Действует с эпохи бронзы, когда появилась первая письменность. Все, что ранее – компаративистика. Реконструкция архаических форм по более поздним (вплоть до верхнего палеолита, но – споры), благо есть лингвистические законы.

Топонимика. Некоторая связь между родством языков и родством народов дает возможность зная одно, восстановить другое. Лингвистика предоставляет основу для периодизации (глоттохронология Мориса Сводеша – периодизация по лексическим изменениям в языке; он же – «золотая сотня» - выделение около ста самых употребительных лексем всех языков; замена этих слов при разделении языков идет с известной скоростью это основа для периодизации).

Палеоантропология . Антропология наука о морфологических и физиологических особенностях современного человека и людей прошлых эпох, а так же их ископаемы обезьяноподобных предков выделявшая внутри себя специальный раздел исторической антропологии. Основа для одной из периодизаций. Главный недостаток – несоотносимость находки с целой популяцией.

Краниология (по обмеру черепа можно примерно узнать внешность лица, по эндокрану - известен объем и форма мозга хозяина черепа). Анатомия (по костяку, определение пола и общее представление о строении существа, по местам прикрепления мышц – о его мускулатуре и др.).

Палеодемография (анализ повреждений на костяках, вывод о наличии или отсутствии конфликтов, видах охоты и др., находка в мустьерском слое иракской пещеры Шанидар костяка с ампутированной при жизни рукой – свидетельство социальных отношений и т.д.).

Приматология (изучение современных обезьян дает представление о морфологии первых людей, по их высшей нервной деятельности реконструируется процесс формирования мышления, речи; подтверждается приоритет экзогамии и отсутствие промискуитета).

Вспомогательные дисциплины . Четвертичная геология снабжает историков первобытности об изменении земной поверхности на протяжении времени, в рамках которого вмещается история человечества, уровне океана на протяжении четвертичного периода, динамики этого уровня, о местных особенностях серьезных изменениях природной обстановке.

Археоботаника определяет состав культуры флоры. В раскопках обнаруживаются пыльца и семена древних диких и культурных растений, что дает нам информацию о введении в агрикультуру растениях и характере использования диких растений эта наука уже снабдила историков сведениями о состоянии культурной флоры многих районов мира с первичным земледелием много дала для понимания очагов возникновения вторичного земледелия.

Археозоология изучает костные остатки животных из раскопок, будь то дикие или домашние формы это важно для определения характера охоты, рыболовства и собирательства для восстановления древних ареалов многих современных видов для разработки проблем доместификации и др.

Физика и химия позволяют установить абсолютную хронологию. Например, радиокарбоновый или радиоуглеродный метод.

1. Предмет и значение истории первобытного общества. История человечества разделена на пять последовательно сменяющихся общественно-экономических формаций: первобытнообщинную, рабовладельческую, феодальную, капиталистическую, коммунистическую.

Предметом изучения истории первобытного общества является процесс возникновения, расцвета и распада первой формации, охватывающей период времени от появления человека до образования государства.

Научной основой для изучения первобытнообщинного строя является марксистско-ленинская теория. Марксизм-ленинизм вооружил историческую науку единственной правильной теорией и диалектическим методом познания, который рассматривает общество «как живой, находящийся в постоянном развитии организм (а не как нечто механически сцепленное и допускающее поэтому всякие произвольные комбинации отдельных общественных элементов)». По учению В.И. Ленина диалектический метод состоит в учете объективного содержания исторического процесса в конкретный момент и в конкретной обстановке.

Важным принципом диалектического подхода к изучению общества является принцип историзма. «Весь дух марксизма, вся его система требует, – пишет Ленин, – чтобы каждое положение рассматривать лишь (α) исторически; (β) лишь в связи с другими; (γ) лишь в связи с конкретным опытом истории». Классики марксизма-ленинизма, исходя из материалистического понимания истории, раскрыли сущность доклассового общества - универсальной стадии, характеризующейся низким уровнем развития производительных сил и производственных отношений.

Примитивные орудия труда не позволяли первобытным людям жить и бороться с силами природы в одиночку, вынуждали их бороться сообща. Коллективный труд порождал общую собственность на средства производства и продукты потребления, уравнительное распределение этих продуктов, что являлось, по утверждению Маркса, «результатом слабости отдельной личности, а не обобществления средств производства».

Частной собственности в первобытном обществе не было. Наряду с общей существовала личная собственность на одежду, некоторые орудия производства, являвшиеся вместе с тем орудиями защиты от хищных зверей.

Классы, эксплуатация человека человеком отсутствовали в первобытном обществе.

Изучение истории доклассового общества позволяет выявить общие закономерности начального этапа развития человечества. Помимо важного теоретического значения, исследование древнейшей эпохи всемирной истории представляет практический интерес. Знание исторических условий и причин возникновения частной собственности, классов, религии помогает найти конкретные способы их ликвидации. Особенно важны эти данные для стран, освободившихся от колониализма, так как на их территории до сего времени живут народы, у которых сохранились черты родо-племенного строя. Вопрос о путях дальнейшего развития этих народов представляет одну из важнейших проблем современности.

2. Источники. Историческими источниками являются памятники прошлого, по которым изучается тот или иной раздел истории. Исследователи первобытного общества имеют в своем распоряжении в основном бесписьменные источники, которые классифицируются по наукам, их добывающим. Они подразделяются на археологические, этнографические, антропологические, лингвистические, палеоботанические, палеозоологические, палеоклиматические и другие источники.

Наибольшую ценность для реконструкции доклассового общества представляют археологические и этнографические источники. К археологическим источникам относятся вещественные памятники, которые отыскивают археологи. Материальные памятники представляют собой орудия труда, оружие, остатки поселений и жилищ, домашнюю утварь, украшения, предметы религиозного культа. Достоинство вещественных памятников заключается в их достоверности. Они помогают воссоздать направление и уровень экономического развития. Однако они не позволяют восстановить с достаточной полнотой социальный строй и духовное развитие первобытных людей. К тому же не все памятники одинаково сохранились. Хорошо сохранились неорганические изделия (каменные, керамические).

Этнографические источники в отличие от археологических представляют материал для всестороннего изучения первобытных народов, включая их хозяйственный и общественный строй, семейно-брачные отношения, идеологию. До XIX в. сохранились племена с элементами культуры позднего палеолита.

Сбором этнографических сведений занимаются ученые, изучающие жизнь реликтовых (лат. relinquo - «оставлять») обществ (культурно отсталых народов, сохранивших много черт первобытной эпохи) путем непосредственного наблюдения.

История этнографии начинается с описания первобытных племен Геродотом, Страбоном, Цезарем, Тацитом. Развитию этнографии способствовали Великие географические открытия конца XV –XVIII вв. Как самостоятельная наука этнография сложилась во второй половине XIX в. В это время возник особый интерес к расширению этнографических знаний, к изучению реликтовых племен, к восстановлению по этнографическим материалам истории далекого прошлого человечества.

Несмотря на то что отсталые племена ко времени их изучения далеко ушли от подлинной первобытности и подверглись влиянию более развитых районов, они сохранили много черт родового строя. Хозяйство, общественный строй, материальная и духовная культура многих таких племен описаны этнографами, путешественниками, миссионерами, мореплавателями. Чтобы собрать полный этнографический материал, некоторые ученые жили среди первобытных племен, например Морган (среди ирокезов), Н.Н. Миклухо-Маклай (среди папуасов). Их исследования сыграли неоценимую роль в изучении общественного строя, трудно поддающегося восстановлению с помощью вещественных данных.

Этнографы изучают не только отсталые племена, но и высокоразвитые народы, в экономике, быту, обрядах и обычаях которых сохранились элементы прошлой жизни. Видоизмененные остатки пройденной обществом стадии развития, существующие в настоящее время в экономике и сознании людей, называются пережитками. Они встречаются у всех народов в религиозных и свадебных обрядах.

Археологические и этнографические источники неодинаково ценны для изучения различных стадий первобытного общества. Например, стадный и раннеродовой периоды представлены в основном вещественными памятниками. Причем, чем древнее эпоха, тем ограниченнее круг памятников материальной культуры. Последующие стадии развития первобытного общества (расцвет материнского рода, отцовский род, его распад, соседская община) реконструируются полнее по этнографическим источникам.

Всесторонне и глубоко изучить родовой строй невозможно без данных палеоантропологии, лингвистики, фольклора, геологии, палеонтологии, палеоклиматологии и т. д. Палеоантропология (отдел антропологии, изучающий ископаемые остатки человека) помогает проследить процесс антропогенеза и расогенеза.

В языке, возникшем и развивающемся вместе с обществом, часто сохраняются старые слова в новом смысловом значении. Лингвисты, выявляя первоначальное значение слова, помогают выяснить пути развития языка и отдельные стороны жизни первобытных людей. Не менее ценный источник представляет собой фольклор первобытных людей (произведения устного народного творчества), записанный позднее, в классовом обществе В песнях, преданиях встречаются сведения о приручении людьми животных изготовлении орудий, открытии лекарственных трав и т. д.

Палеонтология (наука об ископаемых растениях и животных) в соответствии с объектом исследования делится на палеоботанику и палеозоологию.

Палеоботаника изучает виды растений, их приблизительное соотношение по пыльце, сохранившейся в торфе. По пыльце определяется также климат. Известно, что при сухом климате преобладают одни растения, при влажном - другие.

Палеозоология восстанавливает животный мир, окружавший первобытных людей, по ископаемым костям вымерших животных.

Палеоклиматология (наука о древних климатах) устанавливает климат как по пыльце растений, так и по ленточным глинам, по границам водоемов, изменяющимся в зависимости от количества влаги. Климатологическая периодизация точно датирует археологические находки мезолита, неолита и последующих периодов.

Геология (наука о составе, строении и истории Земли), определяя время, последовательность процессов образования осадочных толщ земной коры по заключенным в них органическим остаткам, помогает установить возраст человечества.

Только используя разнообразные источники, можно решить стоящую перед историками задачу реконструкции периодов возникновения; расцвета и гибели первобытнообщинного строя.

3. Хронология. Источники представляют ценность только в том случае, если они датированы. В исторической науке для определения времени применяются два вида хронологии: абсолютная и относительная. Абсолютная хронология указывает тысячелетие, век, иногда месяц и день события. Абсолютно точные даты по истории первобытного общества не могут быть установлены. Здесь датировка явлений может быть только относительной.

Относительная хронология не оперирует единицами времени, т. е. точно не указывает, сколько лет, веков, тысячелетий прошло со времён того или иного события Она устанавливает последовательность событий, отмечая, что одно событие происходило до или после другого. Эта хронология основывается на данных археологии, геологии, палеонтологии, палеоклиматологии, так как установлена последовательность смены орудий труда, приблизительно известно время образования геологических слоев, жизни вымерших животных и растений, существования того или иного характера климата. Делались попытки датировать памятники по речным наносам, скорость накопления которых вычислялась исходя из наблюдений за современными отложениями. Точнее позволяют установить возраст памятников озерно-ледниковые отложения, отражающие смену зимы и лета в чередующихся тонких ленточных прослойках глины (осенние, зимние) и песка (весенние, летние). Парные прослойки, соответствующие году, помогают восстановить хронологию эпохи, совпавшей с таянием и медленным отступлением ледников на север (конец древнего и начало нового каменного века).

За последние годы учеными мира различных специальностей разработаны разнообразные методы установления абсолютной хронологии первобытного общества. Однако надо иметь ввиду, что приемы вычисления абсолютной датировки древнейших памятников еще далеки от желаемой точности.

В СССР и за рубежом широко применяются три способа определения абсолютного возраста археологических памятников: 1) радиоуглеродный, 2) дендрохронолонгический и 3) археомагнитный. Наиболее распространенным и универсальным является радиоуглеродный метод, позволяющий определить возраст дерева, угля, кости. Известно, что под воздействием космических лучей на атомы азота в земной атмосфере непрерывно образуется радиоактивный изотоп углерода с атомным весом 14 (С 14 - карбон 14). Из атмосферы он поглощается растениями, а с растениями животными. Его концентрация в атмосфере и на каждый килограмм органического вещества неизменна. После гибели растения или животного С 14 распадается. Период полураспада карбона 14 равен 5500-6000 годам. Определив степень распада карона 14 , устанавливают время жизни растения или животного.

Дендрохронологическим путем определяют дату рубки дерева по годичным кольцам с точностью до одного года.

Археомагнитный метод позволяет датировать изделия из обожженной глины с ошибкой до ±25 лет. Изделия из глины при остывании после обжига фиксируют магнитное поле Земли, которое оставляет в глине свой «отпечаток», сохраняющийся в течение длительного времени почти неизменным. По намагниченности глиняных изделий составляют линии магнитного поля Земли и по ним датируют образцы керамики.

Наряду с вышеперечисленными методами известны также и другие способы (фторовый, коллагеновый, урановый, азотный) датировки. Они основаны на изучении процесса минерализации (превращения органических веществ в неорганические минеральные соединения) кости. Кость, попавшая в землю, не сохраняет свой состав неизменным. Под воздействием проникающих в кость из почвы солей постепенно разрушается ее органическая часть. В результате изменяется химический состав кости и соотношение минеральных и неминеральных ее частей. Чем древнее кость, тем меньше в ней коллагена (органическое вещество) и азота, но больше фтора и урана. При длительном пребывании кости в земле содержание азота в ней уменьшается в связи с уменьшением количества белка.

4. Периодизация. Ни один раздел истории не изучается без периодизации, расчленяющей исторический процесс на последоввательные отрезки (периоды, эпохи), отделенные друг от друга существенными событиями. Единой периодизации по истории первобытного общества нет. Историки имеют свою периодизацию, а археологи свою.

Историки, положив в основу периодизации характер общественных отношений, делят историю первобытного общества на две стадии: 1) первобытное стадо (дородовое общество) и 2) родовую общину (подразделяющуюся на материнский и отцовский роды). Расцвет родового строя совпадает с периодом существования материнского рода, его распад начинается при отцовском роде.

Археологи, классифицируя памятники материальной культуры в зависимости от материала и техники изготовления орудии, создали археологическую периодизацию. Основу для классификации археологических памятников каменного и бронзового веков заложили французский ученый Г. Мортилье и шведский археолог О. Монтелиус. Датский археолог К. Ю. Томсен ввел понятие трех «веков»: каменного, бронзового и железного. Века разделили на эпохи по типам орудий и технике их изготовления. Так, каменный век делится на три эпохи: 1) палеолит (греч. palaios - «древний», litos - «камень»), мезолит (греч. mesos - «средний»), неолит (греч. neos -«новый»). Эпохи подразделяются на периоды (ранний, поздний). Периоды представлены культурами (названными по месту находок), составляющими определенный комплекс археологических памятников. Последовательную смену культур каменного века установил Мортилье по археологическим данным Франции. Характерными культурами, например, для раннего палеолита являются шелль, ашель, мустье (Шелль, Сент-Ашель, Ле-Мустье), для позднего - ориньяк, солютре, мадлен (Ориньяк, Солютре, Ла-Мадлен), для мезолита - азиль, тарденуаз (Мас д’Азиль, Фер-ан-Тарденуа) и т. д.

Археологическая периодизация при всех своих достоинствах не может быть принята в качестве основной периодизации истории первобытного общества, так как она различает эпохи только по характеру материала для изготовления орудий и технике его обработки. Она совершенно не отражает эволюцию общественных отношений. К тому же, по орудиям труда нельзя определить характер общественных отношений людей, так как в одну и ту же археологическую эпоху разные народы имели различный социальный строй. Так, в эпоху бронзы в Египте и Южной Азии существовали классовые общества; а народы Европы в это же время находились на стадии родового строя. Только в палеолите и мезолите у всех народов был примерно одинаковый уровень общественного развития.

До недавнего времени при изучении первобытного общества применялась периодизация, предложенная Л. Г. Морганом в работе «Древнее общество». Он разделил историю первобытного общества на две эпохи (дикость и варварство) и в каждой из них выделил три ступени (низшую, среднюю, высшую). В основу своей периодизации Морган положил степень развития материального производства. Каждая новая ступень начинается конкретным изобретением. Периодизацию Моргана высоко оценил Ф. Энгельс и даже использовал ее схему в «Происхождении семьи, частной собственности и государства», одновременно отметив, что эта периодизация останется в силе «до тех пор, пока значительное расширение материала не заставит внести изменения…».

В свете новых данных выявились недостатки этой периодизации. По структуре периодизация схематична. Признаки, положенные в основу характеристики каждой ступени, не всегда существенны (употребление в пищу рыбы, а для построек кирпича-сырца, камня) и не универсальны. Например, у полинезийцев не было лука и стрел, гончарства, но у них общественный строй был более развит, чем у меланезийцев, имевших все это.

В отдельных случаях историки пользуются геологической периодизацией. Геологи делят прошлое земной коры на четыре эры (архейскую, палеозойскую, мезозойскую, кайнозойскую). Эры подразделяют на периоды, а последние - на эпохи. Например, в кайнозойской эре выделяются два неодинаковых по длительности периода: третичный и четвертичный. Из четвертичного периода иногда выделяют третий период и называют его современным. По приблизительным подсчетам, третичный период начался около 69 миллионов, четвертичный - 1 миллион, современный - 14 тысяч лет тому назад. Четвертичный период делят на две эпохи: плейстоцен (предледниковая и ледниковая эпоха) и голоцен (послеледниковая эпоха). На основе геологической периодизации определяют возраст человечества в целом и хронологию начального этапа первобытного общества.

5. Историография. Историография - это история развитии науки (в данном случае науки о первобытном обществе).

До второй половины XIX в. науки о доклассовом обществе не было. Это не означает, что никто до XIX в. не интересовался первобытной историей. Люди начали давно предпринимать попытки проникнуть в свое далекое прошлое. Мы знаем об этом по сохранившимся у самых отсталых народов преданиям о подвигах предков, по генеалогическим легендам о происхождении родов, племен. Отрывочные сведения о жизни первобытных народов встречаются в надписях и письменных документах ряда стран древнего Востока (Египта, Вавилонии, Ассирии, Персии). Однако уже в первых классовых обществах древнего Востока были созданы мифы о появлении людей на Земле по воле богов (в Шумере, Египте) Легенды о древнейшем состоянии людей превратились в мифы о «рае» (Шумер) - времени, когда не было бедных и богатых, угнетателей и угнетенных. Сохранились описания первобытных народов, принадлежащие античным ученым. Например, скифы и некоторые народы Африки описаны Геродотом, народы Малой Азий - Ксенофонтом, народы Европы и Азии - Страбоном, германцы - Цезарем и Тацитом. Геродот и Страбон подметили у ряда народов наличие общей собственности и матрилинейного счета родства.

Среди греческих и римских авторов не было единого мнения о начальном состоянии человечества. Одни из них представляли ранний этап человеческой истории в виде «рая» или «золотого века» что нашло отражение в поэме греческого поэта Гесиода (VIII –VII вв. до н. э.) «Труды и дни»; в представлении других жизнь первобытных людей была похожа на жизнь животных. Согласно учению греческого материалиста Демокрита (V –IV вв. до н. э.), первые люди «вели жизнь грубую, звериную», кочевали в поисках пищи, питались естественными кормами земли, изобретали различные способы борьбы с природой. Сходные взгляды на первобытность встречаются в поэме «О природе вещей» римского философа и поэта Лукреция Кара (I в. до н. э.). В этой поэме Лукреций Кар нарисовал картину постепенного развития человеческой культуры, смену каменных орудий медными, затем железными. Он, подобно Демокриту, объяснял изобретения людей нуждой и подверг критике распространенные тогда легенды о сотворении человека богом и о существовании на заре человечества «золотого века». Взгляды Демокрита и Лукреция о жизни наших далеких предков представляют собой гениальную догадку, которая в средние века была забыта.

Торжество религиозного мировоззрения в средневековье не способствовало развитию науки о первобытном обществе. Европейские богословы широко распространяли библейский миф о первых людях (Адаме и Еве), якобы созданных богом и изгнанных им из рая. В основе этого мифа лежит заимствованная иудеями шумерийская легенда о жизни первых людей, появившихся на свет по воле бога. Представления о первобытных людях носили фантастический характер: их изображали с собачьими головами или вообще без голов, с глазами на груди и т д. Все антинаучные утверждения о жизни первобытных людей собраны в богословском трактате средневекового схоласта Фомы Аквинского (XIII в.). Средневековые ученые даже не пытались использовать этнографические сведения о далеком прошлом людей, хотя фактический материал о жизни отсталых народов продолжал накапливаться в Византии (о восточных народах), в Арабском халифате (о народах Восточной Европы и Азии), в Китае (о народах Средней Азии).

Фантастические средневековые представления о жизни первобытных людей постепенно опровергались во время Великих географических открытий XV-XVIII вв., познакомивших ученых Европы с жизнью отсталых народов Америки, Африки, Юго-Восточной Азии, позже Океании, Австралии. Но ученые XVII-XVIII вв. не смогли подняться на новую ступень во взглядах на первобытность. Они вслед за античными учеными первоначальную жизнь людей называли «звериной» (англичанин Т. Гоббс) или изображали ее райской Ж. Ж. Руссо). Однако французский миссионер Лафито впервые (в 1724 г.) высказал мысль, что в обычаях индейцев Северной Америки, среди которых он жил долгое время, можно найти объяснение далекого прошлого народов Европы.

Классики буржуазной политэкономии А. Смит и Д. Рикардо коллективный труд первобытных людей подменяли индивидуальным. А. Смит отождествлял его с трудом мелких товаропроизводителей. Д. Рикардо вообще не видел различия между первобытным и современным ему обществом.

На научную основу многие вопросы истории первобытного общества были поставлены лишь во второй половине XIX в. в связи с исследованиями известных ученых мира и археологическими раскопками.

Начало изучению истории семьи положил швейцарский ученый И.Я. Бахофен. В работе «Материнское право» (1861 г.) он высказал мысль о господстве женщин в прошлом у всех народов, чем нанес удар по теории об изначальном существовании патриархальной семьи Ее родоначальником считается греческий философ Аристотель (IV в. до н. э.). Согласно этой теории древнейшие люди жили семьями, возглавлявшимися старейшими мужчинами, владыками жен, детей и рабов. Патриархальная теория с некоторыми видоизменениями была воспринята идеологами феодального и капиталистического обществ. В буржуазной литературе она распространена до настоящего времени. Но выводы Бахофена обесцениваются его идеалистическим пониманием движущих сил исторического процесса. Развитие семьи он связывал со сменой религиозных представлений.

Окончательно разбил взгляд на патриархальную семью как на древнейшую социально-экономическую ячейку общества и теорию о6 изначальности моногамной семьи Л. Г. Морган, американский этнограф и социолог, стихийно приблизившийся к материалистическому пониманию истории. На основании анализа систем родства, введенных им в научный оборот, Морган построил схему развития семьи и брака, показал, что появление патриархальной семьи связано с разложением родового строя, а моногамная семья (конечный продукт развития семейно-брачных отношений в первобытном обществе) характерна для классовых формаций, определил сущность рода и проследил основные этапы его развития, доказал, что материнский род исторически предшествовал отцовскому, установил периодизацию истории первобытного общества. Эти проблемы освещены Морганом в труде «Древнее общество» (1877 г.). Появление книги Моргана произвело переворот во взглядах на прошлое человечества и положило начало науке о родовом строе. Вместо многочисленных бездоказательных гипотез о первобытных людях появилось стройное, основанное на огромном фактическом материале учение Моргана о доклассовом обществе.

Исследования Моргана высоко оценили основоположники марксизма. К. Маркс законспектировал книгу Морганa «Древнее общество». Конспект Маркса и работу Моргана впоследствии использовал Ф. Энгельс, работая над книгой «Происхождение семьи, частной собственности и государства». Основоположники марксизма придавали большое значение изучению древнейших этапов истории человечества в целях выяснения общих закономерностей исторического процесса. Они разработали подлинно научную методологию изучения первобытного общества.

Взгляды Маркса и Энгельса на происхождения языка и мышления, на место человека в природе нашли отражение в их совместной работе «Немецкая идеология». Мысли Маркса о сущности первобытнообщинного строя, о значении для человечества природных условий, а также о происхождении частной собственности и классов, о первоначальном обмене продуктами труда между родами и о других проблемах содержатся в «Капитале». Важнейшие положения Маркса относительно сельской общины изложены им в «Набросках ответа на письмо В. И. Засулич». Ценные идеи о родовой стадии развития человечества высказаны Марксом в «Конспекте книги Л. Г. Моргана «Древнее общество». Маркс намеревался использовать исследования Моргана при создании труда о первобытном обществе.

Исполнением этого желания Маркса в известной мере является труд Энгельса «Происхождение семьи частной собственности и государства» (1884 г.) - классическое произведение по истории первобытного общества, «одно из основных произведений социализма», по выражению В. И. Ленина. В этой работе Энгельс с позиции диалектического и исторического материализма описал основные этапы развития первобытного общества до возникновения классов и государства.

Исключительно важна для понимания процесса происхождения человека работа Энгельса «Роль труда в процессе превращения обезьяны в человека», в которой он показал влияние социальных и биологических факторов на процесс антропогенеза, доказав, что главенствующим из них является труд. Предпосылки зарождения рабства освещены Энгельсом в «Анти-Дюринге». В этой работе, а также в произведении «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии» он говорит о причине возникновения первых религиозных представлений. Эволюция семьи и брака рассматривается Энгельсом во II главе книги «Происхождение семьи, частной собственности и государства», в «Предисловии» к IV немецкому изданию этой работы («К истории первобытной семьи»), а также в статье «Вновь открытый пример группового брака».

Буржуазная историческая наука не восприняла идеи классиков марксизма. Их исследования подвергались со стороны реакционных представителей зарубежной исторической науки ожесточенным нападкам, не прекращающимся до сих пор. Нет ни одного положения К. Маркса и Ф. Энгельса, которое не оспаривалось или резко не критиковалось бы ими. Проблемы первой формации, блестяще освещенные основоположниками марксизма, стали вопросами политической актуальности.

Господствующим направлением в этнографии со второй половины XIX в. в Европе и в Америке становится эволюционизм, получивший широкое распространение после выхода в свет работ Ч. Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859 г.) и «Происхождение человека и половой отбор» (1871 г.). Дарвин был создателем эволюционной теории, совершившей коренной переворот в биологии. Он опроверг господствовавшее в науке представление о постоянстве и неизменчивости видов животных и растений.

Эволюционизм в то время представлял собой прогрессивное направление в буржуазной науке и при всех недостатках его методологических основ сыграл положительную роль в ее развитии. Эволюционисты (Г. Спенсер, Э. Тэйлор, Д. Леббок в Англии, А. Бастиан в Германии, Мак-Леннан в Шотландии, Ю. Липперт в Австрии) выступали против модной тогда теории регресса, представители которой видели в реликтовых обществах неполноценную, вырождающуюся ветвь человечества. Особое внимание эволюционисты уделяли развитию брака от группового к индивидуальному, развитию общества от материнского к отцовскому роду, развитию верований. Однако, перенося закономерности развития животного и растительного мира на историю человечества, они упрощенно понимали эволюцию общества как прямолинейное развитие под влиянием разума. Пользуясь методом сравнения явлений культуры разных народов, эволюционисты доказали культурное единство человечества, установили последовательность в развитии этих явлений, близко подошли к пониманию единства законов развития общества. Именно поэтому школа эволюционистов оказалась вскоре неприемлемой для буржуазной этнографии. С конца Х1Х и начала ХХ в., когда капитализм вступил в свою империалистическую стадию и начался общий поворот буржуазии в сторону реакции, школа эволюционизма была отвергнута официальной буржуазной наукой.

На рубеже ХIХ и ХХ вв., наибольшим влиянием пользовалась культурно-историческая школа Ф. Гребнера с его теорией культурных кругов. Эта школа, возникшая в Германии и распространившаяся в Австрии и Англии, представлена несколькими направлениями, из которых наиболее реакционным является клерикальное, именуемое «венской школой». Появление культурно-исторической школы знаменовало собой начало кризиса буржуазной этнографической науки. Представители всех направлений этой школы отбросили попытку вскрыть закономерности развития общества и культуры народов. Они отрицают поступательность в развитии человечества. Под культурными кругами они подразумевают неповторимые, индивидуальные, культурные явления (памятники материальной культуры, формы религии, обряды, обычаи и т. д.), возникающие однажды и распространяющиеся по всему свету путем заимствования либо при помощи миграции. История человечества ими сводится к механическому смешению между культурными кругами.

Клерикальное течение, представленное австрийскими учеными (В. Шмидт и В. Копперс), поставившими этнографию на службу Ватикану, занимается фальсификацией источников, пытаясь доказать извечность единобожия, частной собственности и моногамной семьи. Сторонники культурно-исторической школы не внесли ничего положительного в этнографическую науку.

После второй мировой войны в буржуазной этнографии получила распространение функциональная школа, созданная в Англии Б. Малиновским с целью изучения остатков родоплеменной организации в колониях. Функционалисты рассматривали все стороны жизни и культуры каждого народа как неразрывно связанные между собой части целого общественного организма, находящегося в состоянии равновесия, для поддержания которого все функции этого организма должны сохраняться в неприкосновенности. Под видом сохранения равновесия скрывается попытка законсервировать родо-племенные учреждения, тормозящие развитие народов, освобождающихся от колониальной зависимости. Функциональное направление было использовано колониальными властями Британской империи как теоретическое обоснование колониализма.

В годы второй мировой войны и после нее в американской этнографии создано этнопсихологическое направление (А. Кардинер и Р. Линтон), получившее в советской историографии название психорасистской школы. Психорасисты объявляют объектом этнографического исследования не общество в целом, а психологию личностей, которая якобы определяет состояние всего общества. Они рассматривают различия и особенности в куль туре разных народов как следствие неравноценности психики этих народов, зависящей, по их мнению, от системы воспитания. Психорасизм, предназначенный для оправдания. реакционной политики американских монополий, пытается «научно» обосновать и увековечить классовое неравенство и расовую дискриминацию. Этнопсихологическая школа показывает глубину падения буржуазной этнографии.

До настоящего времени буржуазные историки проповедуют концепцию кругообразного, вечно повторяющегося хода исторического процесса (теорию цикличности). Согласно этой теории история слагается из последовательной цепи циклов Каждый цикл будто бы повторяет предыдущий, и в целом нет никакого движения вперед. Все эти теории, далекие от науки и чуждые ей, стремятся изгнать всякое представление о поступательном и прогрессивном историческом процессе.

Против реакционных домыслов, фальсификации истории первобытного общества выступали прогрессивные археологи, антропологи и этнографы ХХ в. К ним относятся американский этнограф Ф. Боас и крупнейший американский антрополог А. Хрдличка. В области археологии широкой известностью пользуются работы прогрессивного английского ученого Г. Чайлда.

Русские дореволюционные ученые по сбору фактического материала и теоретическим разработкам ряда проблем не уступали западноевропейским. Первое описание родов и племен встречается в древнерусской «Повести временных лет» (XII в.) . Она выделяется на фоне фантазий о «дивьих людях» (собакоголовых, одноногих). В ней дается конкретный перечень племен (славянских, литовских, финских) Восточной Европы с указанием их места обитания, с краткими замечаниями о родовом быте, обычаях, культуре отдельных славянских племен. О первобытных племенах имеются сведения в новгородском сказании «О человецех незнаемых в восточной стране и о языцех разных» (XV в.). К XV в. относится знаменитое «Хождение за три моря» тверского купца Афанасия Никитина. Он в 1466-1472 гг. совершил путешествие по восточным странам, прожил три года в Индии и ярко описал быт, обычаи местного населения.

О численности племен, живших за Уралом, их расселении, быте и верованиях содержатся данные в сообщениях русских землепроходцев XVII –XVIII вв. Сведения о различных племенах Сибири мы находим в свидетельствах О. Дежнёва, достигшего в 1648 г. берегов Берингова пролива, в «Приказных столбцах» XVII в., в донесениях В. Атласова (о коряках и ительменах), в «Записках русского послав в Китае» (1675 г.) Н. Спафария. Известия приказных казаков, промышленных и торговых людей XVII в. о первобытных народах правдивы.

С XVIII в. усилилось собирание этнографического материала о народах России под руководством Российской Академии наук, организовывавшей научные экспедиции. К. XVIII в. относятся первые публикации этнографических трудов русских ученых, участников этих экспедиций. Первый этнографический труд «Краткое описание о народе остяцком» был написан ссыльным украинцем Г. Новицким в 1715 г. Им описаны памятники материальной культуры, обычаи и верования остяков. Большую ценность представляет исследование одного из участников Первой академической экспедиции С. Крашенинникова «Описание земли Камчатки» (впервые издано в 1755 г.) об ительменах (камчадалах), живших в XVIII в. родовым строем. Этнографический материал участников Второй академической экспедиции П. Палласа и В. Зуева о тунгусах (эвенках), хантак, ненцах и о других народах, И. Лепехина о народах Поволжья, Урала и Севера Европейской части России использован в обобщающей работе И. Георги «Описание всех в Российском государстве обитающих народов» (СПб, 1776-1799 гг.).

Профессор Московского университета С. Е. Десницкий в работе «Юридические рассуждения о начале и происхождении супружества у первоначальных народов…» (1775 г.) утверждал, что ни собственность, ни семейные отношения не являлись извечными институтами. Они возникли в определенных исторических условиях и изменялись вместе с изменением форм хозяйства.

Во второй половине XVIII в. первобытной историей интересовался сосланный царским правительством за свободолюбивые идеи в Сибирь А.Н. Радищев. Он высказал мысль о существовании каменного, медного и железного веков, подверг критике взгляды Руссо на общество. Радищев утверждал, что одинокий образ жизни является гибельным для человека.

В первой половине XIX в. в России продолжался сбор фактического материала и производились теоретические разработки ряда проблем первобытной истории. Ценный вклад в изучение народов Северной Америки и Океании внесли И. Крузенштерн, Ю. Лисянский, О. Коцебу. Ф. Литке, А. Лазарев и другие, совершившие в начале XIX в. кругосветные путешествия. Почти одновременно с зарубежными учеными (в 1826 г.) начал разработку вопроса о роде в России ректор Дерптского университетам Эверс. Им установлена универсальность родовой организации. Эту точку зрения поддерживали все ученые России середины XIX в. За несколько лет до выхода в свет книги Бахофена ученые России (К. Кавелин, В. Шульгин, А. Добряков) поставили и в основном правильно решили на материале о славянах проблему о былом положении женщин в родовом обществе.

Центром по сбору и изучению этнографического материала с середины XIX в. являлось Русское географическое общество (с его отделением этнографии), основанное в 1845 XIX в. этнография становится самостоятельной отраслью науки. На ее поприще трудились такие люди, как русский революционер-демократ Н.Г. Чернышевский, высказавший более чем за 20 лет (в 1855 г.) до выхода в свет книги Л. Моргана идею о закономерности развития от дикости к цивилизации.

Неоценимый вклад в развитие этнографической науки внес Н. Н. Миклухо-Маклай - борец против деления человечества на «низшие» и «высшие» расы. Большую часть жизни он посвятил изучению отсталых народов Океании, трижды побывал на Новой Гвинее (в 1871-1872, 1876-1877 и 1883 гг.), тогда еще не исследованном острове, и собранным им лично материалом доказал отсутствие связи между развитием культуры и расовыми признаками людей.

Экономику первобытного общества изучал экономист и этнограф Н. И. Зибер - первый пропагандист экономического учения К. Маркса в России. В его «Очерках первобытной экономической культуры» (1883 г.), не утративших значения до настоящего времени, проводится мысль о коллективном производстве и потреблении, об общинных формах владения землей у всех народов на ранних ступенях человечества. Особое внимание Зибер уделил возникновению обмена, его влиянию на разложение первобытных отношений и на образование классового общества. Обосновывая учение Бахофена и Моргана о материнском роде, он выступал против патриархальной теории. К. Маркс одобрительно отзывался об исследованиях Н. И. Зибера.

О совместной деятельности первобытных людей, обусловленной низким уровнем развития производительных сил, об универсальности матриархата, о переходе от материнского рода к отцовскому, о патриархальной семье и сельской общине писал М. М. Ковалевский в ранний период своей деятельности. Он впервые ввел в науку славянский и кавказский этнографический материал, используя его при анализе проблем семьи, рода сельской общины.

В 80-х годах ХIХ в., в период борьбы с народничеством, Г. В. Плеханов, отстаивая учение К. Маркса и Ф. Энгельса о первобытном обществе, подчеркивал, что возникновение человечества связано с процессом труда, отмечал общественный характер производства, критиковал буржуазную теорию извечности частной собственности, поделился своими соображениями о первобытной религии и первобытном искусстве, возникновение которых он связывал с трудовой деятельностью людей. Ставя искусство в непосредственную зависимость от состояния производительных сил и производственных отношений, он приписывал решающую роль в развитии искусства психологическим законам.

Из работ политических ссыльных Сибири конца XIX в. интерес представляют исследования Л. Я. Штернберга и В. Г. Богораза-Тана. Л. Я. Штернберг открыл у гиляков на севере Сахалина пережитки группового брака. Этому открытию Энгельс посвятил статью «Вновь открытый пример группового брака». В. Г. Богораз-Тан в двухтомной монографии «Чукчи» всесторонне описал чукчей, находившихся на стадии распада родового строя.

Ученые-марксисты в своих исследованиях руководствуются указаниями К. Маркса, Ф. Энгельса и В. И. Ленина. В. И. Ленин конкретизировал и развил дальше идеи Маркса и Энгельса о доклассовом обществе. Он уточнил учение Маркса об общественно-экономических формациях, само определение формации и дал характеристику основных признаков каждой формации, наметил периодизацию истории первобытного общества, упоминая о первобытном стаде, о родовой общине, о высоком положении женщин в первобытном обществе, о патриархальном обществе, указал на существование «зоологического индивидуализма» в стадном периоде, коснулся вопроса о возникновении и развитии племени. Развивая положения Маркса и Энгельса, он вскрыл социальные, психологические и гносеологические корни происхождения религии. Ленин подверг критике идеалистическую теорию «золотого века», вскрыл причины зарождения частной собственности, государства, определил путь развития классов, семьи, дал определение классов.

Ученые-марксисты, преодолевая схематизм, схоластические споры, борясь с буржуазными теориями культурных кругов, миграций, циклизма и расизма, внесли ценный вклад в науку о первобытном обществе. Нет ни одной проблемы первобытной истории, которую не обогатили бы они своими исследованиями.

Советские историки первобытного общества работают над изучением древнейших эпох совместно с археологами, этнографами, антропологами и учеными других научных дисциплин.

В создании советской школы археологов принимали участие лучшие представители дореволюционной науки (В. Городцов, А. Спицын, Б. Фармаковский и другие). Советские археологи (П. Борисковский, А. Брюсов, П. Ефименко, А. Окладников, С. Толстов, А. Формозов и другие) разработали новые методы исследования стоянок, курганов. Раскопки стали производить на больших площадях, что позволило выявить остатки и характер жилищ, элементы планировки поселений. Осмысление результатов археологических раскопок ведется в контакте с представителями смежных дисциплин (геологами, палеозоологами, антропологами и др.). При датировке пользуются радиоуглеродным методом, для преодоления формализма в научной классификации орудий разработан метод определения функций каменных орудий по следам их сработанности. Советские археологи успешно разрабатывают проблемы зарождения человечества, возникновения религии, сложения родовой организации, возникновения скотоводства и земледелия, появления ремесла и т. д.

Советские антропологи (В. Бунак, Г. Бонч-Осмоловский, Г. Дебец, М. Герасимов, М. Нестурх, Я. Рогинский, В. Якимов и другие) много сделали для выяснения процесса антропогенеза, расогенеза. Заслугой советской школы антропологов является положение о трех стадиях и двух скачках в процессе антропогенеза. М. Герасимовым разработаны методы восстановления мягких частей лица по черепу. Им созданы скульптурные портреты синантропа, неандертальского и кроманьонского человека. Он создал более 70 индивидуальных портретов по костным остаткам некогда живших людей, начиная с древнейшего периода до современности.

Советские этнографы критически, с позиций диалектического и исторического материализма, переоценили богатое наследие дореволюционной этнографии и пополнили его новыми исследованиями. Основным объектом исследования этнографов советской школы является конкретный народ - творец и носитель созданной им культуры. Представители советской этнографии (А. Золотарев, Д. Ольдерогге, С. Токарев, С. Толстов, Ю. Аверкиева, А. Анисимов и другие) успешно разрабатывают проблемы становления рода, семьи, религии, разложения родового строя и т. д.

Благодаря конкретным исследованиям археологов, антропологов, этнографов стало возможным появление обобщающих трудов по истории первобытного общества.

Первый обобщающий труд по истории доклассового общества («Очерки первобытного человечества») написан В. К. Никольским в 1926 г. Перу Никольского принадлежит много работ по различным проблемам истории первобытного общества («Происхождение религии» – 1940 г., «Детство человечества» – 1950 г. и др.). Второй труд обобщающего характера по истории родового строя («Первобытное общество») опубликован Н. П. Токиным в 1935 г. Первая попытка написать учебник по истории первобытного общества сделана. в 1947 г. В. И. Равдоникасом. Его двухтомная работа охватывает родовой строй до его разложения. Обобщающие работы по истории доклассового общества написаны П. П. Ефименко («Первобытное общество» - 1938 г.), П. И. Борисковским («Начальный этап первобытного общества» - 1950 г.; «Древнейшее прошлое человечества» - 1957 г.), М. О. Косвеном («Матриархат» - 1948 г.; «Очерки истории первобытной культуры» - 1953 г. I изд., 1957 г. II изд.), Ю. И. Семеновым («Как возникло человечество» - 1966 г.) и другими учеными.

Советские исследователи первобытной формации заняли видное положение в мировой науке, как показал VII Международный конгресс этнографов и антропологов, состоявшийся в Москве в 1964 г.

— Источник—

Редер, Д.Г. История древнего мира. Часть 1/ Д.Г. Русин [и д.р.]. – М.: Просвещение, 1970.- 287 с.

Предыдущая глава::: К содержанию ::: Следующая глава

Post Views: 76