Дом с ракушками на воздвиженке. «Дом дурака»: чем знаменит особняк Арсения Морозова. Что это за дом

Благодаря лёгкой руке Виктора Мазырина, Москва в конце девятнадцатого века украсилась ещё одним шикарным особняком, построенном в неомавританском стиле. Дом, расположенный по адресу: улица Воздвиженка, шестнадцать, дробь три, некогда принадлежал купцу Арсению Морозову, который доводился племянником всеми известного Саввы Морозова.

Для ныне живущих этот дворец представляется самым что ни на есть архитектурным шедевром, более того, он является памятников архитектуры федерального значения. Сегодня в этом доме находится, так называемый, Дом приёмов. Двери особняка радушно открываются перед правительственными делегациями разных стран. В шикарных залах проходят дипломатические приёмы и различные научные (и не только) конференции.

Наши предшественники, жившие каких-нибудь сто лет назад, об этом особняке были несколько иного мнения, называя его «домом дурака». Скажем честно, столь эксцентричное название особняку досталось благодаря хозяину. Увы, но господин Морозов (мы про Арсения) ничем, кроме путешествий не был славен. Он не горел желанием состояться на каком-либо поприще. Семейные дела (текстильное производство, благотворительность и прочее) его вводили в скуку смертную, и только путешествия придавали его жизни некий смысл. Кажется, самому Провидению было угодно, чтобы имя Арсения всё осталось в веках, осталось благодаря дому…

В одну из своих многочисленных поездок Арсений познакомился с архитектором Виктором Мазыриным. Знакомство довольно быстро перешло в дружбу. Не прошло и пары недель с момента их первой встречи, как новоиспечённые друзья отправились в совместное турне по Европе. Посетив Португалию, Арсений был потрясён красотой дворца Пене, что в Синтре. Строение понравилось ему настолько сильно, что Морозов решил построить нечто подобное у себя на родине, в Москве. Знакомство с Мазыриным помогло в кратчайшие сроки задуманное реализовать.

Волею случая вышло так, что Морозов смог приобрести участок земли рядом с усадьбой матери, именно тут, по соседству, в скором времени особняк и был возведён. В эксцентричных очертаниях строения угадываются линии и философия дворца Пене. Дом обильно украшен лепниной, напоминающей кружева. Колонны – это ещё один элемент декора, совершенно не свойственный для постройки тех лет. К чудо-строению, как и к самому хозяину, жители Москвы относились неоднозначно. Кому-то они оба нравились, а кого-то своей вычурностью и даже экзальтацией, приводили едва ли не в бешенство.

В общем-то хозяин дома был под стать самому дому, был неоднозначным и эксцентричным. Судьба его оказалась короткой и закончилась весьма трагично, к тому же – глупо. Арсений, однажды с кем-то поспорив, выстрелили себе в ногу. Занимаясь эзотерическими практиками, в которые его посвятил архитектор Мазырин, Арсений утверждал, что пулевое ранение в ногу не сможет причинить ему большой боли, что он научился боль контролировать и даже ею управлять. И правда, когда выстрел прозвучал, наш герой даже не поморщился, впрочем, и сапог залитый кровью с ноги не снял. Этот необдуманный поступок привёл Морозова в скором времени на смертный одр. Молодой наследник умер от банальной гангрены, приведшей к заражению крови.

Говоря о самом особняке, стоит сказать, что у него есть брат-сосед, располагающийся по адресу Воздвиженка, дом четырнадцать. Именно этот дом некогда и принадлежал матери Арсения. «Четырнадцатый» был немалых размеров, только в наземной его части располагалось двадцать три комнаты, чуть меньше (девятнадцать) находилось в подвальном помещении.

Когда-то тут кипела жизнь. В зале приёмов, который вмещал в себя одномоментно порядка трёхсот человек, проходили балы. Шестнадцатый дом, располагающийся по соседству, и сегодня контрастирует со своим «родственником».

По преданию, которое сохранилось чудом, первый камень в основание будущего дома Морозова уложила дочь архитектора Мазырина. Людмила была не просто балериной, но ещё и девушкой небывалой красоты. То ли с её лёгкой руки, то ли по каким-то иным причинам, но строительство спорилось, и уже через два года всё было доведено до своего логического финала.

В чертах Пене угадываются разные стили: готика и ренессанс, а ещё, мавританский стиль и стиль под называнием восточный. Мазырин решил пойти непроторённой дорогой и в особняке смог соединить то, что, казалось бы, не сочетается вовсе. Колонны и башни, ракушки и «кружева», украшенные переплетающимися «канатами», настолько гармонично уживаются в едином решении, что порой даже диву даёшься, как такое возможно?

В строении сокрыто довольно много символов. Все они были призваны обеспечить счастье своему хозяину, но, увы, не сложилось. Практически с момента начала строительства Морозов подвергался не просто жёсткой критике, но и откровенным оскорблениям, прежде всего, со стороны матери. Она открытым текстом заявляла сыну, что он дурак, но если раньше об этом знала только семья, то после строительства дома, сей факт будет известен всему городу. Да, вот так жёстко.

Браться Арсения тоже были на стороне матери и совершенно не понимали для чего вся эта необычность и вычурность, которая уже проглядывала в недостроенном особняке. Не критиковал Морозова разве что мёртвый, да ленивый.

Особняк Арсения Морозова стал поводом для написания эпиграмм Михаилом Садовским. Даже Лев Толстой не обошёл этот дом стороной. В его «Воскресенье» открытым текстом говорится о том, как дом велик и несуразен.

И всё же, дом был достроен! И мало того, он распахивал свои двери перед многими знаменитыми людьми того времени. Эти стены видели многое и многих. Бывал тут и Максим Горький, и Владимир Гиляровский, и, конечно же, Савва Морозов, троюродный дядька Арсения.

Интересна судьба дома после смерти Арсения. Как уже говорилось выше, Морозов был человеком очень неоднозначным. По логике вещей, дом должен был достаться его семье: жене и дочери, но этого не произошло. Ведь в завещании была указана фамилия его любовницы, которая имена довольно мутную репутацию. Конечно, родственники пытались обжаловать в суде данное положение дел, и даже смогли вернуть в лоно семьи некоторые активы, но дом, несмотря на все усилия, всё же достался любовнице. Именно в этом доме некая Нина Коншина и прожила до самой революции семнадцатого года.

В восемнадцатом году дом заняли анархисты. А следующие десять лет в доме Арсения Морозова находился театр Пролеткульта. Кого тут только не было, начиная с Сергея Есенина и Владимира Маяковского, и заканчивая Сергеем Эйзенштейном и Всеволодом Мейерхольдом. Скажем больше: в этом доме, на чердаке, жил Есенин. Жил порядка месяца. Его приютил у себя поэт С. Клычков, разместив гостя в ванной комнате.

Когда театр освободил особняк, его тут же занял Наркомат иностранных дел, потом в доме Арсения Морозова размещалось японское, а в скором времени индийское посольство и даже редакция газеты под названьем «Британский союзник», принадлежавшая англичанам.

Примерно в пятидесятых годах в особняке располагался некий Союз дружбы народов. А уже к концу двухтысячных, после реставрации, в доме был открыт Дом приёмов, который и находится тут до сей поры.

Вот такая странная и долгая история у этого необычного особняка, который на своём веку повидал много хозяев, но нам кажется, что никто и никогда не любил этот дом так, как любил его первый хозяин – Арсений Морозов, ушедший рано и так и не сумевший в полной мере насладиться проживанием в этом чудесном особняке.

Один из самых необычных домов Москвы стоит на Воздвиженке - затейливый особняк знатного московского купца Арсения Морозова. Сейчас дом считается памятником архитектуры федерального значения. Современники же единогласно окрестили особняк «домом дурака».

Витиеватый «дом с ракушками» - единственное, чем прославился потомственный почётный гражданин Арсений Абрамович Морозов (1873—1908/1909). Представитель знатного рода и миллионер не принимал участие в семейном текстильном производстве (хотя и был пайщиком Товарищества Тверской мануфактуры), не разделял интереса братьев к искусству, не был ни отмечен на службе, ни замечен в благотворительности.

Как уверяет молва, младший сын предпринимательницы и меценатки Варвары Морозовой Арсений, побывав в гостях у брата, заявил, что поручит создать для себя самый необычный дом в Москве. «Вот ты, Миша, собираешь свои коллекции, с которыми еще неизвестно что потом будет... Мой же дом будет стоять вечно». С этих слов и началась жизнь дома на Воздвиженке.

Страстью Морозова были путешествия. В 1894 году на Всемирной выставке, которая проходила в Антверпене, купец подружился с архитектором Виктором Мазыриным (1859 - 1919), увлекающимся эзотерикой. На мероприятии Мазырин присутствовал как архитектор и проектировщик русского павильона. Мазырин сразу принял заказ Морозова на строительство особняка, но никаких конкретных пожеланий у будущего заказчика не было. Мазырин подготовил проект дома в русском стиле, который был решительно отвергнут Арсением.

Для поиска вдохновения Морозов и Мазырин отправились в совместное путешествие по Европе - Париж, Мадрид, Лиссабон…. Подходящий дом нашелся в португальском городе Синтра (места, воспетые Байроном): молодому промышленнику понравился замок Palacio Nacional da Pena, построенный на скале во второй половине XIX столетия в стиле мануэлино по проекту немецкого архитектора Людвига фон Эшвеге для местного принца - Фернанду II. Витые колонны, причудливый орнамент… Мистическое, словно заколдованное место, способное остановить время. Строительство оригинального замка, по размерам намного превосходящего московский прототип, тянулось несколько десятилетий, вплоть до самой смерти принца в 1885 году.

По совпадению в том же 1885 году в собственность семьи Морозовых переходит участок на Воздвиженке, который раньше принадлежал князьям Долгоруким. Недвижимость выкупает мать Арсения Варвара Морозова, чтобы построить дом для себя. Проект первого особняка с флигелем и сторожкой для предпринимательницы реализовал архитектор Роман Клейн. В главном двухэтажном здании были 23 комнаты, еще 19 располагались в подвале, а зал для приемов вмещал до 300 человек. Классическая усадьба сохранилась до сих пор - владение Морозовой располагалось по соседству (современный № 14 по Воздвиженке).

Через 10 лет, в 1895 году, Морозова выкупила землю у соседа - антрепренера баварца Карла Маркуса Гинне. С 1868 года здесь располагался его конный цирк. До 1892 года у владельца столь успешного предприятия Карла Гинне была, пожалуй, одна забота, да и та, на его взгляд, пустяшная. В цирке наверху на галерее, там, где располагались самые дешевые места, царила ужасная теснота, отчего у посетителей случались обмороки. Зато пожар в упомянутом году был куда страшнее. Деревянное здание цирка сгорело при невыясненных обстоятельствах фактически без остатка, и на воссоздание цирка у импрессарио средств не нашлось.

Спустя два года после сделки, в 1897 году, земля была переписана на самого Арсения Морозова - участок стал подарком матери ему на очередной день рождения. Начинается строительство. Принято считать, что первый камень в доме заложила семилетняя Лида Мазырина - старшая дочь архитектора, в будущем балерина. Закончить строительство удалось в рекордные сроки - уже к концу 1899 года здание было готово.

Во время строительства замка синтровского дворца немец Эшвеге не ограничивался единым стилем - в здании проглядывают черты мануэлино, готики, ренессанса, мавританского и восточного стилей. По тому же пути пошел и Мазырин. Стиль дома на Воздвиженке архитекторы называют псевдомавританским. Дом украшают характерные колонны и башни, но внешняя и внутренняя отделка позаимствованы из других направлений. Для Мазырина не существовало препятствий. Замок в Синтре увит гроздьями винограда? В Москве вместо живого винограда появился каменный орнамент.

Ракушки на фасаде Мазырин позаимствовал у главной достопримечательности испанского города Саламанка - знаменитого дома с ракушками Casa de las Conchas, относящегося к готическому стилю.

А мозаика внутреннего дворика выглядит вполне античной. Все фасады дома оплетают реалистичные канаты, местами завязанные в узлы.

Символы должны были принести владельцу дома счастье, но дело обернулось по-другому. В 1899 году строительство было окончено, но еще до окончания работ в адрес особняка и его владельца посыпались насмешки. Арсений рассказывал друзьям о бурной реакции матери, приводя ее слова: «Раньше одна я знала, что ты - дурак, а теперь об этом узнает вся Москва». Негативно отозвались и братья Морозова - известные городские меценаты.

Критиков хватало и вне семьи. Разгромные статьи, злые шутки, карикатуры, дом называли образцом безвкусия. Известный исследователь Москвы Владимир Гиляровский вспоминал эпиграмму, которую после появления замка сочинил молодой актер Михаил Садовский:
«Сей замок на меня наводит много дум,
И прошлого мне стало страшно жалко.
Где прежде царствовал свободный русский ум,
Там ныне царствует фабричная смекалка».

В романе «Воскресение» Льва Толстого морозовскому особняку посвящен один из диалогов Нехлюдова с извозчиком, где подчеркивается огромный размер и несообразность строящегося здания.

«На одной из улиц извозчик, человек средних лет, с умным и добродушным лицом, обратился к Нехлюдову и указал на огромный строящийся дом.
- Вон какой домина занесли, - сказал он, как будто он отчасти был виновником этой постройки и гордился этим.
Действительно, дом строился огромный и в каком-то сложном, необыкновенном стиле. Прочные леса из больших сосновых бревен, схваченных железными скрепами, окружали воздвигаемую постройку и отделяли ее от улицы тесовой оградой.
По подмостям лесов сновали, как муравьи, забрызганные известью рабочие: одни клали, другие тесали камень, третьи вверх вносили тяжелые и вниз спускали пустые носилки и кадушки. Толстый и прекрасно одетый господин, вероятно архитектор, стоя у лесов, что-то, указывая наверх, говорил почтительно слушающему владимирцу-рядчику. Из ворот мимо архитектора с рядчиком выезжали пустые и въезжали нагруженные подводы.
«И как они все уверены, и те, которые работают, так же как и те, которые заставляют их работать, что это так и должно быть, что, в то время как дома их брюхатые бабы работают непосильную работу и дети их в скуфеечках перед скорой голодной смертью старчески улыбаются, суча ножками, им должно строить этот глупый ненужный дворец какому-то глупому и ненужному человеку, одному из тех самых, которые разоряют и грабят их», - думал Нехлюдов, глядя на этот дом».

Сам Арсений на слухи и критику никакого внимания не обращал, в доме закатывались грандиозные банкеты, а Морозов - младший увлекся мистическими и эзотерическими науками. Собрать московский бомонд удавалось без труда - двоюродный дядя хозяина дома, заядлый театрал Савва Морозов, приводил к племяннику друзей, в частности - Максима Горького.

Арсений Морозов жил в своем доме до самой смерти в 1908 году. Купец скончался после нелепого несчастного случая в Твери, городе где располагалась одна из семейных фабрик: на одной вечеринке сам прострелил себе ногу, сказав приятелям, что не почувствует боли благодаря силе духа, которая выработалась благодаря эзотерическим техникам Мазырина. Получив рану, Морозов и, правда, не поморщился и продолжал участие в пирушке. Кровь между тем скопилась в сапоге и спровоцировала заражение, от которого странный младший Морозов скончался через три дня в возрасте 35 лет.

После его смерти оказалось, что по условиям оставленного завещания законной жене Варваре и дочери Ирине не достается ничего из нажитого имущества.
Распорядительницей 4 млн. рублей капитала и особняка на Воздвиженке стоимостью в 3 млн. рублей стала Нина Александровна Коншина - возлюбленная Морозова, с ней он жил последние несколько лет. На наследницу подали в суд: ссылаясь на психическое расстройство Арсения Абрамовича, и, следовательно, его недееспособность, родственникам удалось отсудить часть денег и активов. Но большую часть капитала и дом отсудить не удалось - во владение домом вступила Н. А. Коншина, которая продала его нефтепромышленнику и кутиле Левону Манташеву — сыну нефтяного магната Александра Ивановича Манташева.

Во время революции в здании располагалась штаб-квартира партии анархистов. С 1918 до 1928 года дом находился в распоряжении первого рабочего театра Пролеткульта.
В этот период здесь постоянно бывают Всеволод Мейерхольд, Владимир Маяковский, Сергей Эйзенштейн и Сергей Есенин. Последний прожил здесь несколько месяцев, поселившись в чердачном помещении у сотрудника канцелярии - поэта Сергей Клычкова, который приспособил под жилье бывшую ванную. Но с обстановкой оказалось сложно: современники вспоминали, что пьесы ставились прямо в приемной зале, где пространство было обустроено амфитеатром.
Первый Рабочий театр Пролеткульта, где ставили свои спектакли Эйзенштейн и Мейерхольд, был весьма своеобразным. Чтобы понять, насколько своеобразным, достаточно вспомнить «Колумб» из «Двенадцати стульев» с его колоритными героями:
«Из одиннадцатого ряда, где сидели концессионеры, послышался смех. Остапу понравилось музыкальное вступление, исполненное оркестрантами на бутылках, кружках Эсмарха, саксофонах и больших полковых барабанах. Свистнула флейта, и занавес, навевая прохладу, расступился. К удивлению Воробьянинова, привыкшего к классической интерпретации «Женитьбы», Подколесина на сцене не было. Порыскав глазами, Ипполит Матвеевич увидел свисающие с потолка фанерные прямоугольники, выкрашенные в основные цвета солнечного спектра. Ни дверей, ни синих кисейных окон не было. Под разноцветными прямоугольниками танцевали дамочки в больших, вырезанных из черного картона шляпах. Бутылочные стоны вызвали на сцену Подколесина, который врезался в толпу верхом на Степане...»

Невзыскательной публике такие бесшабашные постановки нравились. Но талантливые режиссеры предпочитали другого зрителя. В 1932 году Пролеткульт распался (а театр переехал с Воздвиженки еще раньше).

После театралов дом на Воздвиженке получил Наркомат иностранных дел. С 1928 года дом № 16 был отдан под резиденцию японского посла, в военные годы здесь же располагалась редакция английской газеты «Британский союзник», а с 1952 по 1954 год - посольство Индийской Республики.

Род купцов Морозовых был одной из мощных движущих сил в развитии русской промышленности и культуры. Разные ветви семьи влияли на государственность в протяжении всего 19 века - созидали капитализм одной рукой и подкладывали под него разрушительные идеи социализма другой. Получившие блестящее образование в европейских университетах наследники основателя династии отличались крутым нравом и многими чудачествами. Как и положено каждому состоятельному человеку, фабриканты не скупились при возведении особняков для себя и семьи. Одним из самых оригинальных из домов Морозовых стала усадьба на Воздвиженке.

Морозовы на Воздвиженке

На Воздвиженке соседствуют два особняка Морозовых, кардинально отличающиеся архитектурой. Один из них в неоклассическом стиле принадлежал Варваре Морозовой. Являясь наследницей текстильной империи Хлудовых, она вышла замуж за Абрама Морозова - фабриканта и тоже текстильного магната.

После смерти мужа успешно управляла Тверской мануфактурой, занималась благотворительностью, вела активную общественную жизнь и была матерью троих сыновей. Самый младший из них, Арсений Морозов, получил в подарок участок земли по соседству с домом матери и построил дом значительно позже материнской усадьбы.

Проект дома Морозовой на Воздвиженке создал архитектор Р. Клейн, это была его первая самостоятельная работа. Двухэтажная городская усадьба была построена в 1888 году. Парадный фасад дома обращен на Воздвиженку и отделяется от улицы небольшим садом с фонтаном. В оформлении выделяются два боковых ризалита с портиками, украшением их служат стилизованные фигуры грифонов и каменные лилии. Дом устойчиво покоится на высоком фундаменте и несколько похож на стилизованное итальянское палаццо, по крайне мере, так считали современники.

На двух этажах дома Морозовой на Воздвиженке были спроектированы 23 комнаты. Главный зал вмещал до 300 гостей, а в торжественные дни и до 500 человек. Дополнительные площади были в подвальном помещении, там располагались 19 комнат. С легкой руки хозяйки, дом стал модным салоном, куда на ужины съезжались прогрессивные мыслители, аристократы духа, литераторы, философы. Варвара Морозова до конца своих дней слыла либералкой и поддерживала прогрессивные идеи, что не нравилось действующей власти, и потому негласный полицейский надзор не снимался с нее до самой смерти.

До революции она не дожила совсем немного - умерла в сентябре 1917 года, по мнению современников, новый уклад ей вполне бы подошел. В память о Варваре Морозовой остались публичная библиотека в Москве, Морозовский городок в Твери, лечебница для душевнобольных, раковый институт, ремесленное училище и многое другое.

Поиск идеи

Сегодня особняк Морозовой принадлежит Администрации президента РФ, здесь проходят приемы иностранных делегаций. От исторического комплекса полностью сохранили сам дом, сторожку и пристроенные позже флигели, проектировал их архитектор В. Мазырин. Этот мастер стал автором одного из самых ярких зданий Москвы, построенного для сына Варвары Морозовой - Арсения.

Этот отпрыск купеческой семьи ничем примечательным не выделялся. Единственной его страстью были путешествия. Получив от матери в 1895 году в подарок на день рождения, внушительный участок земли, расположенный по соседству с ее особняком, Арсений Морозов решил, что строить дом нужно, но конкретных идей у него не было. Заказ на проект был отдан Виктору Мазырину, но никаких указаний о том, как будет выглядеть будущий особняк, от владельца не поступило.

Вдохновение было решено черпать в совместном путешествии, образец для подражания нашелся не сразу. В португальском городке Синтра наследнику Морозовых приглянулся построенный в 19 веке для местных монархов. Строить в Москве здание такого масштаба, как королевский дворец в Португалии, необходимости не было, но вот идея создать дом в псевдомавританском стиле, понравилась обоим участникам путешествия.

Архитектурный скандал

Отнести облик здания к какому-либо направлению архитектурного стиля невозможно, его эклектичность и яркая индивидуальность сделали дом Морозова одной из запоминающихся достопримечательностей столицы. Строительство началось, ориентировочно, в 1897 году и закончилось в кратчайшие сроки. Через два года дом Морозова уже удивлял, дразнил, шокировал всю Москву своей необычностью.

Еще в процессе строительства особняк подвергался острой и едкой критике со стороны света и прессы. Реакция матери также была однозначной, Арсения забавляли все нападки, пересказывая все сплетни, он упоминал и о словах В. Морозовой: «Раньше я одна знала, что ты у меня дурак, а теперь вся Москва знает». Эта фраза стала легендарной не без участия Арсения, не оставалась в стороне и вся остальная родня.

Дом Морозова вызывал у дядей и братьев многочисленного семейства нападки, но юный наследник, пророча, отвечал, что его дом стоять будет вечно, а что случится с их коллекциями, никто не знает. Литературная Москва с удовольствием прохаживалась остротами по облику дома - актер М. Садовский посвятил особняку едкую эпиграмму, Лев Толстой увековечил его в романе «Воскресение». В строительстве эпатажного дома, наверное, и проявилось у Арсения знаменитое морозовское чудачество, заставлявшее Москву и всю Россию наперегонки обсуждать династию не одну сотню лет. Даже сегодня представители этого купеческого рода вызывают неподдельный интерес.

Описание

Фасад особняка украшен ракушками, знатоки допускают, что этот элемент декора стиля платереско был позаимствован Мазыриным в Испании у главной достопримечательности города Саламанка - дома Casa de las Conchas. Считается, что раковины приносят счастье и удачу. За мавританский стиль в оформлении главного входа отвечают две симметрично расположенные башни, увенчанные затейливыми зубцами в виде короны и опоясанные по верхнему периметру искусной резьбой.

По обе стороны от арки, перед дверным проемом, установлены две колонны в виде трех переплетенных корабельных канатов, а вокруг двери выполнен резной декор из канатов, завязанных морскими узлами - элемент, приносящий удачу по португальским поверьям. Над главным входом установлены еще два символа удачи - подкова, как дань русским традициям, и плененный дракон, что является символикой Востока и Азии. Все фасады этого удивительного особняка опоясывают реалистично выполненные канаты, местами завязанные в узлы.

Сегодня попасть в комнаты дома Морозова почти невозможно, но некоторые сведения о внутреннем убранстве есть. Владельцы миллионных капиталов на вопрос о том, как в каком стиле оформить покои часто отвечали: «Во всех». Мода на все стили утвердилась в конце 19 и начале 20 веков весьма прочно. Так, бальные залы отделывались как греческие дворцы, спальни соответствовали стилю рококо или будуаров в духе Людовика IV, в мужских кабинетах приветствовали охотничьи символы.

Что внутри

Дом Морозова поддерживал направление смешения стилей, но выбор тематики для залов был сделан сумасбродным хозяином весьма затейливо. Вестибюль был посвящен еще одному любимому занятию Морозова - охоте. В бытность Арсения Абрамовича здесь стояли чучела добытых им медведей, под потолком красовались головы убитых кабанов, лосей, оленей, нашлось место в коллекции и для белок.

В декоре пространства над массивным камином изображены всевозможные виды оружия (луки, арбалеты), охотничьи принадлежности (рожки, соколы) и символ удачной охоты - две дубовые ветви, стянутые тугим узлом веревки. Говорят, что по залу бродила прирученная рысь.

Остальные залы также оформлены помпезно и вычурно. Роскошь виднелась в каждом уголке - великолепное зеркало в золоченой оправе в бывшем будуаре, роскошная лепнина и во многих комнатах сохранилась в нетронутом состоянии.

После Морозова

Сегодня в доме Морозова принимают иностранные делегации, поэтому экскурсий здесь не проводят, а редких журналистов допускают только в несколько помещений. По воспоминаниям современников, хозяин дома был хлебосольным и часто устраивал пиршества. Собрать общество не составляло труда - меценатствующие дяди быстро объединяли театральный бомонд и составляли веселую компанию. На вечеринках давались спектакли, пелись песни, обсуждались сплетни и проворачивались дела.

Арсений Морозов не изменял своей натуре никогда, смерть его имела оттенок водевиля - на спор прострелив ногу на охоте, он не поморщился и сказал друзьям, что не чувствует боли, этому умению он обучился в духовных практиках. Что стало финальной точкой его жизни, непонятно, по одним рассказам, он истек кровью, по другим, получил заражение из-за необработанной раны, ставшей причиной гангрены.

Особняк после революции национализировали. В первые годы в доме размещался штаб анархистов, позднее Театр Пролеткульта, где ставили спектакли Мейерхольд и Эйзенштейн. В довоенные годы дворец отдали посольству Японии, а после - посольству Индии. До 2003 года в комнатах дома Морозова обретался Дом дружбы народов. После проведенной реставрации здание перешло в ведение Правительства Российской Федерации и используется для приема иностранных делегаций, представительских и правительственных переговоров, конференций международного уровня и т. д.

Другие Морозовы, Суздаль

Фамилия Морозов у многих на каком-то подсознательном уровне прочно ассоциируется с успехом и качеством. Мануфактуры Морозовых неизменно выпускали отличную продукцию, как говорили современники, ее можно было брать с закрытыми глазами, в потребительских свойствах никто не сомневался. Причем не только в России, но и во многих зарубежных странах.

Купеческая династия была разветвленной и д ома-музеи Морозовых раскинуты по всей России - в селе Глухово (Ногинская обл.), в Сыктывкаре, Москве, Санкт-Петербурге и других городах. Они оставили после себя отлично оборудованные фабрики, использовавшие передовые технологии производства и продемонстрировали комплексный подход к реализации проектов, начиная с идеи и заканчивая обустройством быта работников.

Сегодня однофамильцы купцов имеют некоторый кредит доверия, выросший из исторической памяти, иногда это неоправданно, но всегда является плюсом для предпринимателя. Гостевой дом Морозовых в Суздале - это успешно развивающаяся, пока маленькая, гостиница.

Гостей приглашают поселиться в одном из трех номеров, разного уровня комфорта. Удачное расположение в историческом и деловом центре города дает возможность туристам полностью погрузиться в интересующую область жизни современного мегаполиса. Для деловых людей - удобно решать текущие вопросы, не тратя время на длительные переезды, а туристы сразу попадают в очаг исторических событий и старинной архитектуры. Адрес гостиницы: переулок Красноармейский, строение 13. Приезд с животными допустим.

Гостеприимство в Адлере

Гостевой дом на Морозова в этом городе - это гостиница в 400 метрах от благоустроенного пляжа. Для отдыхающих оборудованы 20 номеров разной вместимости от одно- до пятиместных. Комфорт обеспечивает бытовая техника, кондиционер и санитарный узел в каждом номере, кухня общая, на придомовой территории есть место под барбекю, устроена детская площадка.

Также к услугам гостей прачечная, гладильная комната, круглосуточный доступ к wi-fi. На городском транспорте за 10 минут можно доехать до Олимпийского парка. Гостевой дом (ул. Павлика Морозова, дом 67) в Адлере - отличное решение для бюджетного отдыха с детьми. При необходимости администрация осуществляет бесплатный трансфер от ж/д вокзала или аэропорта. Стоимость номеров стартует от 2 тысяч рублей с человека в сутки.

Почти бренд

Архитектурное бюро «Дом Морозова» работает в Беларуси и занимает разработкой индивидуальных проектов коттеджей, а также типовой малоэтажной застройкой по существующим проектам. По желанию заказчика в любой из выбранных вариантов вносятся изменения для получения идеального решения. Мастерская предлагает готовые проекты, где уже тщательно отработаны узлы инженерных сетей, дизайнерское оформление внутреннего пространства каждого помещения, включены наработки концепций оформления приусадебного участка, ландшафтный дизайн.

Преимущество компании «Дом Морозовых» - проекты домов с учетом индивидуальных предпочтений клиентов, возможность работы в удобном режиме - на расстоянии или непосредственно на месте строительства. Пакет документации создается согласно действующим строительным нормам, клиент получает полное представление о количестве необходимых строительных материалов на каждом этапе возведения коттеджа. Кроме чертежей, разрабатываются и присоединяются к проектной документации 3D-модели дома, комнат, сада. В арсенале бюро представлены дома разных стилей от традиционного русского сруба до минималистских решений.

В этот раз показываю очень интересное здание в центре Москвы - особняк Арсения Морозова на Воздвиженке (м.Арбатская). Особняк построен в 1895-99 гг. по проекту арх. В.Мазырина для одного из представителей рода Морозовых - Арсения Морозова (1873-1908).

Род Морозовых - семья старообрядческих купцов и очень богатых промышленников. В Москве и окрестностях города много интересных особняков, принадлежащих Морозовым. Но этот выделяется особо. Ведь недаром его экзотическая вычурность отмечалась еще современниками. Владелец особняка Арсений Абрамович Морозов "отличился в истории" своим буйством нравов, строительством этого особняка и знатными попойками. Смерть его была нелепой, он на спор простелил себе ногу и умер от заражения крови в 35 лет. Этот отпрыск семьи Морозовых был, выражаясь современным языком, "типичным прожигателем жизни". Сохранилось воспоминание о том, что на вопрос архитектора Мазырина в каком стиле проектировать дом, он ответил: "Во всех стилях! У меня есть деньги!"

Современники критиковали этот дом.
Из Википедии: Даже Толстой не обошел новый дом своим вниманием. В романе «Воскресение» он дал и особняку, и хозяину убийственную характеристику: проезжая по Воздвиженке, Нехлюдов размышляет о строительстве «глупого ненужного дворца какому-то глупому ненужному человеку».

На одной из улиц извозчик, человек средних лет, с умным и добродушным лицом, обратился к Нехлюдову и указал на огромный строящийся дом.
– Вон какой домина занесли, – сказал он, как будто он отчасти был виновником этой постройки и гордился этим.
Действительно, дом строился огромный и в каком-то сложном, необыкновенном стиле.

Л.Н.Толстой

Представьте, что это Нехлюдов проезжает на коляске мимо этого дома...

Удивительно, что этот дом вызывал такие отрицательные эмоции. Скорее всего, это было связано с личностью владельца. Экзальтированный хозяин дома по мнению современников обладал плохим вкусом.

Мать Арсения - Варвара Алексеевна Морозова (Хлудова), (которая подарила ему землю под строительство этого особняка) сказала сыну, увидев построенный особняк:

"Раньше одна я знала, что ты дурак, а теперь об этом узнает вся Москва".

Исторический анекдот, оставшийся в памяти потомков.

Фраза и настроение современников запомнились... А строение осталось и украшает город. Порой и экзальтированные личности оставляют о себе хорошую память)).

1910 г.

Особняк матери (Варвары Морозовой) находится в двух шагах от особняка сына. Он выстроен в классическом стиле (его сегодня плохо видно из-за забора и разросшихся деревьев), а особняк сына - это экзотическая стилизация в мавританском стиле. Прообразом послужил Замок Пена в Синтре (Португалия). Вы посмотрите по ссылкам этот замок, а также те стили (мануэлино и мудехар), которые послужили базой для архитектора.

Выстроенный в стиле , соединяющем элементы готики, мавританского стиля, Ренессанса с добавлением элементов стиля (ракушки на фасаде дома такие же, как на фасадах в Саламанке (Испания) , этот особняк удивителен для центра Москвы.

Для москвичей этот дом известен как Дом Дружбы народов (Дом дружбы с народами зарубежных стран).

А сегодня он называется Дом приемов Правительства РФ. К сожалению и этот дом, и дом матери Арсения - Варвары Морозовой сегодня закрытые для осмотра помещения, поэтому интерьеров я вам не покажу, но рассмотреть снаружи дом мы сможем.

Здесь можно рассмотреть те самые "испанские" ракушки, "португальские" канаты и морские узлы, витые колонны и "горошины перца", украшающие здание.

А какой красивый мавританский балкончик украшает фасад дома. А "корона" на крыше дома! Потрясающе.

Вот увеличенный кадр с канатами и узлами.

Над входной дверью скрывается крылатый дракон.

С правого края дом украшен изящным балконом, который очень похож на один из балконов во дворце Пине (Португалия). Обратите внимание на потрясающие трубы для стока воды.

В Москве, по адресу Воздвиженка, дом 16/3, стоит одно из самых необычных старинных зданий столицы. Архитектура этого строения была настолько удивительна для России XIX века, что современники не смогли по достоинству оценить его. А в наше время особняк Морозова на Воздвиженке воспринимается как чудесный дворец, похожий на те, которые описываются в волшебных сказках.

История особняка

Началось все с того, что три брата из богатого купеческого рода Морозовых поспорили, как лучше увековечить свое имя в истории, какие произведения искусства нужно для этого коллекционировать. Младший брат, Арсений Морозов (1873-1908), решил для этой цели построить необычный дом, который будет стоять веками. У молодого человека был подходящий участок для строительства, подаренный матушкой на 25-летие. Вместе со своим приятелем, архитектором Виктором Мазыриным, он объездил всю Испанию и Португалию в поисках дома, который мог бы быть прообразом для их московского строительства. Самое сильное впечатление на миллионера произвел замок Пена в Синтре (в Португалии). Этот шедевр был там возведен еще в средние века в мавритано-испанском стиле.

Возвратились друзья в Москву и работа закипела. Общественное мнение было шокировано еще на этапе строительства, но Морозов не обращал внимания на насмешки и собственноручно делал эскизы своего чудо-замка. По окончании строительства особняка на Воздвиженке, в 1899 году, шквал критики только усилился. Старания Морозова не оценила даже родная мать, не говоря уже о посторонних. В романе «Воскресение» Льва Толстого есть неодобрительные слова по поводу этого дворца. Однако Морозов был в восторге от дома и оказался прав – прошло сто лет, от многих «правильных» домов московской знати не осталось и следа, а нестандартный замок радует и удивляет гостей столицы и поныне.

Архитектура замка

Парадный вход дома и две башни по бокам сделаны в ярко выраженном неомавританском стиле. Сам проем имеет форму подковы, лепнина выполнена в виде ракушек, колонны витые, а карниз ажурный. Все это в сумме дает неповторимый колорит. О других частях удивительного особняка тяжело сказать, в каком именно они стиле. Есть здесь элементы классицизма, а отсутствие симметрии явно указывает на модернистские приемы в архитектуре.

Отделка комнат внутри выражает широчайший спектр предпочтений и интересов экстравагантного миллионера. Столовая была им названа «рыцарским залом», это хороший пример псевдоготики. А гостиная, в которой проходили балы, – образец стиля ампир. Будуар жены Морозов предпочел декорировать в стилистике барокко, но это не спасло пару от фактического развода. Некоторые комнаты имеют китайский или арабский интерьеры. Снаружи над особняком был разбит маленький висячий сад.

Недолго прожил хозяин в своем экзотическом гнездышке. Смерть Арсения Морозова была в высшей степени необычна – он погиб из-за пари в возрасте 35 лет. Зная, что его семья не одобряет этот дом, он завещал его своей любовнице, как говорили в те времена, «даме полусвета». Очень скоро особняк был продан богатому нефтепромышленнику Монташеву.

Особняк после революции

После 1917 года в доме ненадолго обосновались анархисты, затем – труппа передвижного театра. В довоенные годы здесь находилось посольство Японии, в годы ВОВ – посольство Великобритании, после войны – посольство Индии. Приблизительно с 1959 года особняк Морозова на Воздвиженке стали именовать Домом дружбы народов, в нем проходили встречи с иностранными представителями, кинопоказы зарубежных фильмов.

В 2003 году была сделана серьезная реконструкция и реставрация здания. По специальному заказу была изготовлена мебель из красного дерева, скопированная реставраторами с доступных образцов предметов конца XIX века. С 2006 года – это Дом приемов нашего правительства. В нем проходят официальные мероприятия, связанные с представительством России в международных организациях.

В чудесном особняке на Воздвиженке с успехом проводят важные встречи между делегациями из разных стран, дипломатические переговоры и конференции международного уровня. Вот таким причудливым способом сбылись пророческие предсказания Морозова о великом будущем построенного им дома.