Pharaoh: "Захотелось послать — и послал". Рэпер фараон дал откровенное интервью юрию дудю – Ты ездишь на метро

Не обошлось без вопросов о футбольном прошлом, кумирах и состоянии рэп-культуры в России и на Западе. «Здесь она (рэп-культура) в новинку, и поэтому никто не знает, что с ней делать, и она развивается очень хаотично, непонятно, без интереса и в погоне за какими-то очень нечестивыми, глупыми, грязными вещами и идеалами, которые люди сами себе придумывают. Потому что люди здесь понятия не имеют о том, какая культура там. Люди здесь имеют другое сознание, другое понимание реальности и ментальность. Но пытаются при этом соответствовать культуре там, не зная ее изнутри. Я все время над этим насмехался, потому что это тупо».

Из интервью также можно узнать, как Pharaoh’у удавалось совмещать учебу и концерты, что его вдохновляет и каковы его цели в мире музыки. «Я – не песня, я – артист. А артист – это не только песня», — заявил он.

В этом месяце Pharaoh начал выпускать синглы из серии REDЯUM: The Redflix Series, вдохновленной фильмом Стэнли Кубрика «Сияние», герой которого, по некоторым трактовкам, продал душу дьяволу за алкоголь. Он уже представил два трека – это

Фото: Эрик Панов Стиль: Екатерина Табакова

Глеб Голубин до 13 лет метил в футболисты, но потом передумал и сейчас, в свои 22, собирает толпы фанатов уже в другом качестве. На сольном московском концерте прошлой осенью у рэпера Pharaoh был sold out — три с половиной тысячи человек. Считаем дальше: в его творческом объединении Dead Dynasty больше двух десятков артистов, а на YouTube у клипа «Дико, например» меньше чем за год 35 миллионов просмотров. В твиттере у выпускника журфака МГУ Фары, как его еще называют поклонники, почти миллион читателей. Что же в голове у голоса поколения?

Как-то ты сказал, что работать с глянцем некомфортно: люди смотрят свысока. Ситуация поменялась?

Говорил, потому что чувствовал, как меня недооценивают. Это бесило. Может, не догоняли, не понимали тех вещей, которые я делал. Но когда растешь во всех смыслах, люди начинают относиться по‑другому.

К слову, об отношении: в Америке и Европе рэп давно стал бесспорной частью культуры, в треках исполнители говорят о важных вещах. Как думаешь, в России его положение изменится?

На Западе важные для всех вещи объединены. Одно вытекает из другого. У нас все разрозненно. С субкультурами точно так же: все друг на друга косятся. Не понимают. Сбиваются в группки. Мне кажется, это зависит от ментальности. У нас большое расслоение, люди сильно сосредоточены на материальном. Лично я стараюсь говорить о других вещах.

По-твоему, какие сейчас ценности?

Все гонятся за вымыслами, сравнивают себя с другими, соревнуются. Я считаю, мы должны не стараться казаться лучше, а стремиться быть лучше, чем мы есть. Тогда начнем понимать друг друга, прощать недостатки, поддерживать. Вместо этого любим заклевывать — есть у нашего народа такая черта. Это надо перебарывать, иначе у нас культура и люди в ней не будут процветать и развиваться.

Что ты сам ценишь?

Больше всего — жизнь. Плюс ценю то, кто я есть, и тех, кто у меня есть. Ценю каждый опыт, хороший или плохой. Он помогает учиться, а это я люблю делать именно в жизни — не в школе и не в университете.

Твоя жизнь со стороны — это успешная карьера, поддержка друзей, гордые родители, но в творчестве часто встречается тема одиночества. Откуда она?

Если смотреть поверхностно, то все довольны, счастливы и преуспевают. Но я уверен на сто процентов, что каждый внутри себя одинок. Люди предпочли это прятать ото всех и идти как раз по верхам. Но там, где человек одинок, это как темная сторона Луны. Мы ее не видим и не узнаем никогда, какая она. Я живу с теми вещами, которые внутри одиночества, и больше люблю быть с ними, потому что именно они показывают, кто я есть на самом деле. Отсюда и вся эта концепция.

Судя по количеству твоих слушателей, тема многим близка. Наше поколение правда такое одинокое?

Думаю, это было всегда. Я просто говорю о вещах, которые людей волнуют, но они настолько глубоко, что большинство их даже не осознает. Понимаю людей глубже, чем они сами. Мне хорошо разговаривать с ними на языке, который они знают, но не озвучивают.

У твоей недавно вышедшей песни «Убийца» довольно провокационный текст: «Я вскрываю твою суку, пока ты сопишь. / Умирала, улыбаясь пацану с афиш». Не думаешь, что слушатели могут не так считать?

Во‑первых, мне нравится, что удалось передать настроение через рэп-металл и получилось сделать киношные отсылки к «Плаксе», «Из ада» и «Сиянию». Во‑вторых, мой текст про убийства чужих женщин не стоит воспринимать буквально, есть смысл подумать о нем метафорично. А еще о том, что песня призвана оставлять осадок. Соскучился по «тяжеляку» — давно его не делал — и точно знаю, что мы с моими фанатами на концертах под такое круто выпускаем пар, не больше. У тебя происходит какая-то *** (сложная ситуация) или ты осознанно в нее влипаешь, чтобы почувствовать себя живым лишний раз, походить по лезвию образному — вот оттуда черпаются темные впечатления. Я думаю, у каждого есть и светлая, и темная стороны, главное — уметь их разграничивать. Тогда не будет проблем ни с чем, в том числе с восприятием таких композиций.

Ни от какой ответственности я не открещиваюсь. Я так понимаю, за реплики про нее отвечают люди более взрослые, из внешнего мира. Ничего подобного я не слышу от фанатов — они счастливые приходят ко мне на концерты и слушают мою музыку. Может быть, проблема в том, что мои тексты неправильно воспринимаются людьми, которые об этом говорят? Значит, они очень однобоко смотрят на то, что я делаю.

Не надо воспринимать все буквально, так?

Что-то да, что-то нет. От гибкости ума зависит, нужно ее тренировать. Хип-хоп же игра. И как ты в этой игре кубик хочешь поставить, так он и будет стоять.

Игра серьезная: Сергей Шнуров назвал тебя самым перспективным молодым музыкантом, «Сноб» поставил на обложку, даже Иван Ургант сделал пародию на клип — и это все за последний год. Как тебе такой стремительный успех?

Это декорации, и всегда ими были. Потому что позавчера ты никто, вчера тебя не воспринимали всерьез, а сегодня говорят, что ты флагман русского рэпа. Для меня это роли не играет, потому что я никогда ничьего одобрения не ищу. Просто всегда верен себе в том, что говорю и делаю.

Что несвойственно современным артистам, ты очень тщательно подходишь к выбору СМИ, в которых появляешься. Почему так?

Потому что чаще всего интервью — это пустая трата времени. Все, что хочу сказать, стараюсь говорить в музыке. И вообще, лишний раз лучше промолчу. Когда, грубо говоря, ты вставляешь свои пять копеек, это не бесследно. Все, что мы делаем и произносим, идет по принципу домино. Я интроверт — люблю вариться в своем мире, а не превращать жизнь в достояние общественности. Даже Курт Кобейн говорил: «Для СМИ моя жизнь — пища. Я не хочу никого собой кормить, потому что *** (зачем) это нужно». Я сфокусирован на себе и своей музыке. Я лоулайфер.

Но была у тебя и пара светских выходов, как ты говорил, из любопытства.

Да, это тоже опыт. Я никогда не отказываюсь от таких возможностей. Как у Бориса Акунина в «Весь мир театр» Эраст Фандорин пошел на спектакль, что-то из этого разряда. Кстати, я бы сходил на театральную репетицию.

Ты как-то объяснял в Periscope слова своего трека «Дико, например», но после зарекся так делать. Почему?

Разочаровывает, когда ты, например, пишешь книгу и в ней город засасывает огромное влагалище, как у Михаила Веллера в «Москва — Апокалипсис», а все думают, что ты буквально об этом. Просто ты так завернул, что мозгов других людей не хватило додумать. Ты оказываешься в положении человека, загадавшего загадку, а в итоге все переиначивают и твоя загадка превращается в достояние примитивности. И это бесит. Не об этом все было-то, я думал, вы умнее.

Сейчас хип-хоп на пике популярности. Как думаешь, ажиотаж спадет или это надолго?

Не берусь прогнозировать. Это же человеческий фактор, рынок, предугадывать для чего? Понять, куда пойдет масса? Послезавтра — в одну сторону, еще через три дня — в обратную. Для себя лично не вижу смысла об этом думать. Я совершил революцию в стране, реально поменял культуру. После того как появился я, появилось все остальное, что сегодня стало популярным — не беру только баттл-рэп, его просто не понимаю.

И у меня нет желания драться за общественный интерес. Потому что толпа, которая рукоплескала твоей коронации, точно так же будет аплодировать твоему обезглавливанию. Этот выдуманный трон мне не нужен. Уверен в том, что я один в своем роде. И у меня не может быть конкурентов. Есть уникальные люди, которые последовали за моей музыкой, думаю, они это тоже понимают и чувствуют. И я счастлив, что у меня так сложилось. Хочу для своих людей стараться. А что там массмедиа, кто сегодня модный, кто не модный — мне вообще *** (все равно), потому что я в любом случае самый *** (крутой). Всегда был, есть и буду, потому что я — это я. Мне не нужно никого из себя строить.

Текст : Екатерина Поклад

*на момент публикации материала клип «Пять минут назад» собрал 38 085 486 просмотров на Youtube

CЕРГЕЙ МИНАЕВ: Я наткнулся в интернете на видео, в котором ты выходишь судить детский футбольный матч и говоришь игрокам: «Я вам фолить не позволю». Тебе там тринадцать лет, ты классический мальчик из хорошей семьи. Глядя на то видео, сложно поверить, что всего через пять лет этот хороший мальчик споет: «Я видел твою суку, это просто мерзость». В какой момент того мальчика сломало? Как он попал с футбольного поля на сцену?

ФАРАОН: Изначально я рассчитывал посвятить себя спортивной деятельности, а потом пришел этап разочарования во всем, что я делаю. Мне просто, если честно, важно было стать самим собой, делать то, что мне хочется, а не то, что от меня ждут. Потому что такой у меня характер, так сложились обстоятельства. Когда в раннем возрасте ты добиваешься свободы (потому что у тебя ее никогда не было и ты еще находишься в пограничном состоянии), ты на себя полностью берешь ответственность за свои поступки, за свой выбор. Когда ты это делаешь лет в 13‑14, ты осознанно проходишь состояние пи*** (катастрофы. — Esquire ).

С.М.: Ты же ребенком еще в тот момент был.

Ф.: Да, ребенком, но в каком‑то смысле уже взрослым. У меня был футбол, футбол меня закалил: команда, сборы, мы дрались стенка на стенку. Имея такой опыт, я просто взял и сказал: дальше живу самостоятельно.

С.М.: Ты рос в достатке? Ты не нуждался в каких‑то вещах, в которых, может быть, нуждались твои сверстники?

Ф.: Я, в принципе, человек, который не особо в чем‑то нуждался. В чем я нуждался, то было внутри, а не снаружи.

С.М.: Тепло?

Ф.: Я бы не сказал, что тепло. Это постоянное прохождение различных испытаний духа. Меня все время тянуло через что‑то проходить. Я никогда об этом никому не говорил, понимая, что в этом не было бы смысла. Я был наедине с собой и сам делал выводы, старался понять себя. Были только мои решения, и необязательно кому‑то было о них знать, просто на этапе взросления я проходил барьер: это мне интересно, а это — нет. Родителей я просто старался не трогать, понимал, что на тот момент им было тяжело. Все говорят про меня: мажор, мажор. Но в моей жизни и нищета была. Я так думал: они потом меня поймут.

С.М.: То есть это не типичный бунт против родителей?

Ф.: Это скорее бунт против себя самого. Я понимал, что в спортивном мире я завишу от тренера, от судейства. Там ты варишься в маленьком мирке, где постоянно сталкиваешься с людьми — неважно, нравятся они тебе или нет. Я не чувствовал себя в своей тарелке. В один момент у меня что‑то щелкнуло, и я решил просто сделать все по‑своему.

С.М.: Что говорили твои родители?

Ф.: Я не знаю, я с ними не общался. Были разные ситуации, я бы не хотел о них говорить, потому что это семейное. Но х*** (проблема. — Esquire ), через которую мне пришлось пройти, сделала меня тем, кто я есть. Я переламывал себя миллион раз и продолжаю это делать, потому что, если себя не переламывать, ты попадаешь в зону комфорта и расслабляешься.

С.М.: Ты сказал: я не хочу заниматься спортом, я хочу заниматься музыкой, но для этого я должен пройти круги своего маленького ада.

Ф.: Может быть, большого. Все познается в сравнении. Период творчества с 18 до 20 лет был панковским. Был рок-н-ролл, огонь, борьба, зависимость или независимость — неважно, не об этом речь. В определенный момент я понял, что можно разговаривать по‑другому со своей аудиторией. Начался новый этап. Я стал взрослее.

С.М.: Слушая твой новый микстейп, который по сути стал полноценным альбомом (Pink Phloyd . — Esquire ), я подумал, что в текстах про «телок», которые тебя «делят, как мармелад», тебе давно уже тесно и пришло время высказаться как‑то посерьезнее, что ли? Сказать всем этим мальчикам и девочкам, которые после концерта в Челябинске тебе машину перевернули: «Ребят, вот что я на самом деле думаю про жизнь».

Ф.: Мне хотелось бы донести до этих ребят, что выбор, который они собираются сделать, который повлияет на всю их жизнь, должен исходить откуда-то отсюда (тычет себя в грудь. — Esquire ), а не от окружения, не от родителей. Я просто хочу им сказать, что по жизни надо выгрызать свое, быть собой. У каждого есть собственное «я», которое может перерасти во что‑то великое, а может сгореть и уничтожить. Мне бы хотелось донести до людей, что не все решают бабки, бренды, не все решает e*** (секс. — Esquire ), есть вещи в этой жизни, в этой стране, намного более глубокие, базовые, честные.

С.М.: «Не все решают бабки и бренды, есть базовые вещи» — и тут я открываю твою страницу «ВКонтакте», а там Фараон на показе женской линии Iceberg , Фараон на показе Chanel . Как ты думаешь, артист, которого ты называешь одним из своих кумиров, Курт Кобейн, ходил бы на показ женской линии Iceberg ?

Ф.: Я же не Курт Кобейн.

Ф.: Что касается жизни светской… Ну сходил я на два-три ивента, мне было интересно. Мне интересно попасть в другой круг. Мир же не такой плоский. Я хочу за то время, пока я жив, пока я топчу эту землю и вдыхаю кислород, многое узнать, многое попробовать, почувствовать — мне все это интересно. Мне в принципе интересен дизайн. Мне не интересны материал и сами тряпки, мне интересно, какие впечатления они оставляют, какие эмоции. Пока я не попробую, я не узнаю, нравится мне это или не нравится. Правильно? Что мне мешает прийти и попробовать, улыбнуться парочке людей, сфотографироваться и с*** (уйти. — Esquire )?

С.М.: Ничего не мешает. Я говорю о другом. Медиа довольно быстро упаковывают людей, превращая их в персонажей. Ты не чувствуешь опасности в один момент найти себя в «светской хронике» в пяти разных журналах? Где‑то между Ольгой Бузовой и «влиятельными бизнесменами».

Ф.: Мне пох*** (все равно. — Esquire ), если честно. Я же не Ольга Бузова.

С.М.: Как бы пафосно это ни прозвучало, ты чувствуешь хоть какую‑то ответственность перед миллионами — а их уже реально миллионы — своих фанатов?

Ф.: Возможно, раньше я не осознавал, я вообще не представлял, что смогу прийти к той точке, в которой я нахожусь сейчас. Сейчас я очень хорошо понимаю свою ответственность не только перед людьми, с которыми я делюсь своими мыслями и своими музыкальными предпочтениями, а еще и перед самим собой. Я понимаю, что я столько прошел, столько потерял, столько нахавался, что не могу в один момент все про*** (потерять. — Esquire ). Мне нужно следить за собой, и я больше не разрушаю самого себя. Я не хочу стоять на месте, я хочу делать что‑то дальше, делать по‑другому: красиво, эстетично, великолепно.

С.М.: Забегая на пять минут вперед. Кем ты себя видишь в ближайшем будущем? Просто известным артистом, большим брендом, бизнес-империей?

Ф.: Я просто хочу оставить след. Чтобы прошло лет пять, и ты вернулся к этому микстейпу, включил его и кайфанул, потому что я вложил туда душу.

С.М.: Ты говоришь так, как говорят очень ранимые люди.

Ф.: Я бы не назвал себя ранимым. Я сталкивался с такими ситуациями, которые заставляли меня долго зализывать раны, зашивать их. И все равно ты продолжаешь отдавать себя людям! А в ответ тебе плюют в душу. И ты начинаешь думать: бл*** (черт. — Esquire ), либо я что‑то делаю не так, либо они е*** (ненормальные. — Esquire ), либо мы не понимаем друг друга. Такие вещи — это опыт. Жизнь складывается из опыта. Он заставляет тебя обрастать хитиновым покровом. Но я не могу сказать, что я ранимый. Может быть, ранимый в отношении очень близких мне людей.

С.М.: Больнее бьют и сильнее обманывают самые близкие люди.

Ф.: Обычно я это сразу замечаю. Как Владимир Владимирович говорил, я знаю, когда меня обманывают, но я никогда не буду говорить об этом человеку сразу, я подожду, посмотрю, что он сделает, узнаю причину. Я такой же. Я никому не доверяю.

С.М.: Разве тебе доверять некому? Вокруг тебя мало людей, которые тебя любят?

Ф.: Время такое.

С.М.: Время всегда такое.

Ф.: Люди такие. Люди гнилые. Хорошие люди есть, их полно, но они предпочитают не лезть. Стоят в стороне и смотрят. И мужчины, и женщины.

С.М.: Что у тебя с женщинами, я знаю из инстаграма. Я не знаю, что происходит в твоем поколении. Вы женитесь или просто живете вместе? Я вижу, например, как институт семьи, брака меняется.

Ф.: На мой взгляд, ему пи*** (конец. — Esquire ) сегодня.

С.М.: Почему?

Ф.: Потому что подмена ценностей произошла огромная в связи с появлением интернета, новой музыки, новой эры. Все играют: женщины играют, мужчины играют. Но институт брака — это не игра. Ты связываешь себя с другим человеком, с которым тебе идти бок о бок, который прикрывает тебе спину, а ты прикрываешь его, вы в равной степени ответственны друг перед другом.

С.М.: А потом у вас появляются дети.

Ф.: Да. Но как только люди вступают в такую игру, они сразу проигрывают. Поэтому у детей, которые у них получаются, нет крепкой семьи, у них нет теплого места, куда они могут вернуться, прийти, если у них рушится собственный мир. Дети видят, что родители друг с другом играют, друг другу врут, мучаются. Вместо того чтобы просто поговорить со своим ребенком, они заводят ему инстаграм. Когда ты своему ребенку инстаграм заводишь — это вообще пи*** (кошмар. — Esquire ), апогей пи***, на мой взгляд.

С.М.: Я видел много аккаунтов, где 12‑летние девочки одеты как 25‑летние женщины.

Ф.: Я не представляю, как они будут смотреть на себя через призму социальных сетей, когда им будет 18‑20. Кем они будут? Они настоящими никогда не будут, потому что они становятся картинками в интернете! У меня даже однокурсницы выскакивают замуж ради картинки. Она такая: вот я сейчас пойду, надену свадебное платье, меня сфоткают, мама будет счастлива, всем будет зае*** (здорово. — Esquire ), и мне тоже, я поиграю. Возможно, чувак, с которым она идет играть сейчас, ее любит пи*** (по‑настоящему. — Esquire ) и готов за нее жизнь отдать, а она идет с ним играть. Как в телешоу.

С.М.: Кстати, какие у тебя отношения с телешоу? «Я всегда был настоящим, посылаю на*** ящик» (цитата Фараона. — Esquire )?

Ф.: Я никогда не смотрел телевизор. В детстве, может, посматривал мультики на СТС. Телевизор разрушает мозг, это какой‑то картонный мир. Я не воспринимаю всерьез то, что там происходит. Я много раз замечал, что телевизор пи*** (врет. — Esquire ), потому что сам был очевидцем каких‑то событий. А глядя на то, как говорят о них в телевизоре, я понимал, что было не так. Я не хочу тратить свое время на это.

С.М.: Конечно, ты видел историю в «Вечернем Урганте», где Гармаш читал стихи из твоего трека «Пять минут назад». Я считаю, что они, конечно, не доиграли. Гармаш, читающий «пять минут назад я трахал суку в мерсе», — это было бы очень в стиле Saturday Night Live . Это было бы просто блестяще.

Ф.: Это было бы блестяще, но на то и телевизор, чтобы не дожимать до конца. Поэтому интернет сейчас и е*** (побеждает. — Esquire ) телевизор. Мне не интересен телевизор и то, что там происходит. Точка.

С.М.: А что тебе интересно, чем ты занимаешься, когда не пишешь музыку?

Ф.: Я хочу рисовать. Я читаю, смотрю старое кино, наслаждаюсь природой, своей семьей, близкими друзьями.

С.М.: Что ты читаешь?

Ф.: Сейчас я читаю «Степного волка» Гессе. Достоевского «Записки из Мертвого дома» читаю. Я хочу заполнить пустоту вокруг. Если не женщинами и виски, то книгами, фильмами, турами.

С.М.: В сентябре начинается твой главный на сегодняшний день тур.

Ф.: Да. Мы хотим ко всем приехать, на всех посмотреть. Пятьдесят городов за три месяца. Я еду выступить, пропеть всем свой микстейп, я еду подарить людям эмоции, частичку себя и вернуться к маме, обнять ее, поговорить с отцом.

С.М.: Есть что‑то, что ты хотел бы сказать своему отцу, но никогда не решался? Вот ты на кухне ему это лично не скажешь, а со страницы журнала или с телеэкрана скажешь.

Ф.: Я хочу сказать, что я благодарен ему всей своей жизнью за то, что он просто сделал из меня человека, что надломил меня в определенный момент. Если бы он этого не сделал, я бы не был тем, кто я есть.

С.М.: Мне кажется, это хорошая точка.

Ф.: Я тоже так считаю. ≠

Молодой, но уже достаточно известный рэпер Фараон, он же Глеб Голубин, дал откровенное интервью Юрию Дудю. За короткое время, всего 18 часов с момента выхода записи, беседу просмотрели свыше 2,7 млн пользователей Сети. Кроме всего прочего, журналист задавал гостю вопросы о славе, отношениях с поклонниками и наркотиках.

Фараону всего 22 года, но он уже закрепился в статусе кумира молодежи. Молодой человек был футболистом, однако отдал предпочтение музыке. Голубин стал записывать музыку с 18-летнего возраста. Кроме того, Глеб не прекращал учебу на факультете журналистики в МГУ. Решение стать музыкантом даже вынудило будущую знаменитость уйти из дома.

В недавнем интервью Юрию Дудю Фараон поделился, что слава в столь молодом возрасте заставила его столкнуться с многочисленными проблемами. Когда Голубин стал достаточно известен, то нередко находились люди, которые просто преследовали его.

Кроме того, популярность сказалась и на учебе в университете. Студийные записи, репетиции и концертная деятельность практически не оставляли времени на учебу. Поэтому ему пришлось очень быстро наверстывать упущенное. Но парню все же удалось получить диплом о высшем образовании.

Глеб рассказал, что в университете над ним нередко подшучивали на заре его музыкальной карьеры, ведь некоторые его композиции даже стали мемами. Однако со временем отношение кардинально переменилось. Те, кто раньше иронизировали над ним, стали просто отводить глаза.

На вопрос Дудя о внимании фанаток Голубев ответил, что не заводит с поклонницами отношений. Парень предпочел бы встречаться с девушкой, которая вообще не знает о его популярности. Ранее Глеб Голубин встречался с моделью Алесей Кафельниковой, которая является дочерью Олимпийского чемпиона Евгения Кафельникова.

Пользователи высказались об интервью Фараона Дудю

После выхода интервью Фараона Юрию Дудю многие пользователи поспешили оставить негативные комментарии. Некоторые сочли, что молодой исполнитель вел себя слишком пафосно, на вопросы отвечал неохотно.

Слишком острые темы об отношениях с бывшей девушкой и употреблении наркотиков он практически не стал комментировать.

В интервью рэпер поделился, что в начале музыкальной карьеры он очень переживал из-за многочисленных «хейтеров». Недоброжелатели зачастую сравнивали Фараона с другими исполнителями и утверждали, что музыкант копирует их. Но сейчас Голубин спокойно относится к таким заявлениям.

Со временем он научился не обращать внимание на весь поток негатива, который направлен в его сторону. Парень считает, что комментаторам в Сети нельзя верить, так как реальная жизнь очень отличается от виртуальной.

Глеб Голубин охотно рассказал о своей необычной дружбе со «старшими товарищами» — лидером группировки «Ленинград» Сергеем Шнуровым, а также известным журналистом Александром Невзоровым. Молодой рэпер даже появился в одном из клипов «Ленинграда» вместе с Невзоровым.

Взял большое интервью у Pharaoh во время его гастролей в Тулу. Рэпер рассказал о своем спортивном прошлом и музыкальном настоящем. Полную версию читайте , у нас - самые интересные моменты.

Ты всю осень катаешь тур. Город, который тебя удивил?

Е###ые случаи иногда случаются. Вот в Ульяновске пытался съ###ся с концерта и прыгнул в машину к организаторам. Толпа в триста щей качала эту тачку, выламывала дверь, кто-то залетел в салон – я вылетел через другую дверь. К счастью, появились орги и все разрулили.

Тебя хотели потрогать?

Не знаю, что они хотели. Они часто вторгаются в личное пространство без какой-либо цели. У их действий нет цели, есть инстинкт. Могут просто встать рядом – и ничего не происходит. Иногда человек может идти за тобой по Москве минут 15 – и просто без цели. Понятно, что он набирается смелости или сфоткаться, или о чем-то попросить. Но не просит.

Ты живешь сам или с родителями?

Я кочую. У меня нет ПМЖ в Москве. По друзьям, по знакомым. С родителями мы давно договорились, что у меня собственная жизнь. Я заезжаю к ним – проведать, подарить подарки, поужинать.

Переведи мне, старикану, про что песня «5 минут назад»?

Про то, что основной пласт тех, кто занимается шоу-бизнесом в России, сейчас находится там, где я уже был. Я всегда впереди. Это аллюзия на ситуацию в хип-хопе, в футболе, во многих других областях. Ни для кого не секрет, что у нас в стране все происходит с запозданием. Мы живем позже, чем Штаты и Европа. А я – нет. Я живу по своему времени. То, что я делал два года назад, сейчас делают 60 процентов людей, находящихся в индустрии.

На что тебе хватает сегодняшних заработков?

Чтобы сытно поесть – на этом спасибо.

Так, а машина? Квартира чуть попозже?

Ты сейчас спрашиваешь меня про машину и квартиру, а я вообще об этом не думаю. Когда у меня будут суммы, которые я смогу на это потратить, я буду тратить. А пока их нет, я даже и не думаю.

Есть русская музыка, которая тебя вставляет или вставляла раньше?

Конечно, я меломан. Когда-то я ох### перся с «Дискотеки Аварии». С «Жуков». Позже – с Гуфа, с Чемодана. Еще – с Аньки Плетневой из группы «Винтаж», прямо секс-символ. На тот момент ей писал песни Максим Фадеев, «Ева, я люблю тебя» меня всегда перла. Если брать в общем, в России музыки п###той до х##, тут дело вкуса.

В этом году интернет бурлил: ты послал нах## другого рэпера L’One. Почему?

Да не знаю, захотелось послать – и послал. Здоровья ему и счастья. Если честно, я не испытываю к Левану никаких чувств – ни хороших, ни плохих.

Как все было с самого начала? Мы, сидя у себя в подвале, с корешем записали трек. У кореша в припеве было «Я хотел придумать дэб / Но это сделал Лева / Нах## Леву». Смешно. Все тогда угорали, что Лева ходил (изображает дэб) , хотя так уже давно никто не ходил. Мы поехали выступать, выступили, проорали эту х###, эту х### сняли на видос, она попала в интернет.

Потом была вечеринка Boiler Room. Я уже выступил, шел выпить с Адилем. Ко мне в толпе подкрадывается Лева со своей охраной человек в пять, вытаскивает меня на улицу и начинает ездить мне по ушам. Я ничего не понимаю – потому что в полное говно. Начался кипиш, стало понятно, что Леван приехал устроить шоу. Если бы хотел поговорить – нашел бы мои цифры и просто позвонил бы. Мы поговорили один на один. Он сказал, что ему очень не понравилась ситуация, что близкие посмотрели и им стало очень обидно. «Лева, извини, но ничего личного. Давай не заниматься цирком, а быть взрослыми. Ты меня намного старше, но цирк здесь устраиваешь ты, а не я». И все, мы разошлись.

Никаких драк, ничего не было. Не понимаю, почему люди, связанные с Левой, пускали информацию, что была драка. Я наутро проснулся, всю эту х### почитал, тут же забыл и пошел завтракать.

Путин – красавчик?

Конечно. Я говорю за себя. Я живу в своей стране. Живу как хочу. Говорю что хочу. Ем что хочу. Мне зае##сь. Мне не на что жаловаться. Когда наступит п###ц, я скажу: наступил п###ц.

Ты состоишь в объединении артистов, которое зовется YUNGRUSSIA. Молодая Россия – какая она?

Это та, которая е###. А не та, которую е###. Россия после распада Союза находилась не в очень хорошем положении – мало перспектив на обучение, развитие, творчество. Своими концертами и своей музыкой я хочу дать понять людям: сейчас не время сидеть на месте и терпеть. Время вставать и что-то делать. Сейчас у каждого есть свой шанс. Шанс найти занятие, чтобы получать от него удовольствие, а потом сказать себе: я не зря провел время на куске этого камня еб###го.

Как ты должен провести ближайший год, чтобы сказать: я доволен?

Я должен записать хороший релиз. И закончить университет. Мне очень тяжко это дается. Я три года не просто так там просидел, не хочется на четвертом взять и слиться, это будет слабостью с моей стороны. В жизни было много вещей, которые я не доделал до конца. Дал слабину, бросил на полдороги. Сейчас хочу вывезти. Х## с ним с дипломом – он не пригодится. Я просто хочу вывезти, потому что понимаю: могу.