Бианки "Разговор птиц в конце лета" в подготовительной группе. План-конспект занятия по окружающему миру (подготовительная группа) на тему: Конспект занятия "Растительный мир планеты Земля. Рассказ В. Бианки "Разговор птиц в конце ле
Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]
КУЗЯ ДВУХВОСТЫЙ
Сергейке очень хотелось поймать какую-нибудь птичку, особенно кузю – большую белощёкую синицу. Уж очень они – кузи – весёлые, бойкие, смелые.
Клетка у Сергейки была, а западню ему дали товарищи.
На три дня дали. И в первый же день Сергейке попался в западню кузя.
Сергейка принёс его домой и стал пересаживать из западни в клетку. Но кузя так бился, дрался и клевался, что Сергейка ненарочно выдрал у него несколько перьев из хвоста. И стал кузя двухвостый: сзади по бокам торчат перья вилочкой, а посредине ничего нет.
Сергейка подумал: «Куда мне двухвостого! Мальчишки засмеют, скажут: «Общипанный, в суп его надо».
И решил кузю выпустить и наловить других птиц. Два дня ещё оставалось у него. А кузя прыгает себе с жёрдочки на жёрдочку, перевёртывается вниз головой, как обезьяна, и долбит своим крепким клювиком зёрна. Солнце в комнату заглянет, он запоёт:
– Зин-зи-вер, зин-зи-верр! – так весело, звонко. Будто никогда и на воле не был, всегда жил в клетке.
Сергей стал его выгонять из клетки, – кузя как крикнет:
– Пинь-пинь-черрр! – как зашипит на него!
Пришлось выставить клетку в окно и открыть дверцу. Улетел кузя. Сергейка опять западню поставил.
Утром приходит и ещё издали видит: захлопнута западня, кто-то попался. Подошёл, а в западне кузя сидит. Да не какой-нибудь, а тот самый: двухвостый!
– Кузенька! – взмолился Сергейка. – Ты же мне мешаешь других птиц ловить. Один только день и остался мне ловить их.
Он взял западню с кузей и пошёл прочь от дома. Шёл-шёл, пришёл в середину леса и там выпустил кузю. Кузя крикнул:
– Пинь-пинь-черрр! – И скрылся в чаще.
Сергейка вернулся домой и опять поставил западню.
На другой день приходит, – опять кузя двухвостый в западне!
– Пинь-пинь-черррр!
Чуть не расплакался Сергейка. Выгнал кузю и отнёс западню хозяевам.
Прошло несколько дней, Сергейка скучал и уже стал думать: «Зачем я кузю выгнал? Хотя и двухвостый, а какой весёлый».
Вдруг за окном:
– Пинь-пинь-черррр!
Сергейка открыл окно, и кузя сейчас же влетел в избу. Прилепился к потолку, перелетел на стену, увидал таракашку, тюкнул его носом и съел.
И стал кузя жить в избе у Сергейки. Захочет – в клетку залетит, зёрнышек поклюёт, выкупается в ванночке и опять вылетит: Сергейка клетку не закрывал. Захочет – по всей избе летает, тараканов ищет.
Склевал всех тараканов, крикнул «пинь-пинь-черр!» и улетел.
КАК МУХА МЕДВЕДЯ ОТ СМЕРТИ СПАСЛА
Повадился медведь на овсы. Каждую ночь приходит, да не столько съест овса, сколько помнёт его и потопчет. Чистое разоренье колхозу!
Колхозник к охотнику:
– Так и так, Сысой Сысоич, выручай.
Сысой Сысоич – охотник старый, заправский. Он взялся за дело умело.
Овсы были в лесу. Сысой Сысоич выбрал опушку и сделал себе лабаз: несколько жердинок на ветки положил, на чём сидеть. Днём ружьё почистил, ствол смазал маслом: чтобы блестел под луной, видней было бы стрелять. И ещё с вечера засел в засаду – на лабаз.
Отлично. Сидит на дереве, ждёт.
Вот смерклось. Пошли по лесу шелесты, шорохи, шёпоты. Всё кажется: вот идёт медведь, – тут сучком треснул, тут в овсе зашелестел… А темно, ничего не видать.
Наконец взошла луна. Овсяное поле сразу заблестело серебряным озером. И видит Сысой Сысоич: вот он, медведь! Прямо под ним лежит, колосья лапами загребает и запихивает себе в пасть. Сладкое овсяное молочко сосёт, чавкает от удовольствия – так вкусно!
Вот ладно.
Сысой Сысоич тихонько поднимает ружьё и наводит его на зверя. И уж совсем было нацелился, – вдруг летит что-то большое, чёрное – прямо Сысой Сысоичу в глаза!
И село на ружьё.
Тут Сысой Сысоич понял: это муха.
Маленькая она, муха-то, а села перед самым носом, и кажется большущей, как слон. Заслонила собой медведя от Сысой Сысоича.
Вот уж это неладно.
Сысой Сысоич на неё тихонько:
Сидит муха.
– Ффф! – дунул на неё.
Муха сидит.
– Фффы! – дунул покрепче.
Муху снесло. Но только Сысой Сысоич стал целиться, муха опять тут как тут.
Вот уж совсем неладно.
Сысой Сыроич ещё крепче дунул:
Слетела и опять села на ствол. Такая упрямая, никак не прогонишь. Ух, как рассердился Сысой Сысоич!
Вот уж это совсем из рук вон плохо.
Сысой Сысоич передвинулся вперёд сколько мог на своём лабазе, занёс над мухой кулак… да как треснет по ружью!
Трах, бах, треск и гром! Ружьё стреляет, жердинки под Сысой Сысоичем ломаются, Сысой Сысоич летит с дерева – прямо к медведю!
Бедный зверь спокойно сосал вкусное овсяное молочко и совсем не ожидал такого нападения.
Он так перепугался, что вскочил и, даже не взглянув, кто это кинулся на него с неба, – сломя голову в лес.
Сысой Сысоич не очень расшибся и скоро поправился. Медведь больше на овсы не приходил. А муха, которая спасла медведя от верной смерти, неизвестно куда делась.
ЛИС И МЫШОНОК
– Мышонок, Мышонок, отчего у тебя нос грязный?
– Землю копал.
– Для чего землю копал?
– Норку делал.
– Для чего норку делал?
– От тебя, Лис, прятаться.
– Мышонок, Мышонок, я тебя подстерегу!
– А у меня в норке спаленка.
– Кушать захочешь – вылезешь!
– А у меня в норке кладовочка.
– Мышонок, Мышонок, а ведь я твою норку разрою.
– А я от тебя в отнорочек – и был таков!
ПТИЧЬИ РАЗГОВОРЫ
Поднялся Дед-Птицевед с петухами. Пошёл по деревне, стучит клюкой в окошки:
– Детишки, детишки, аль не слышите, петухи давно кричат:
«Ку-ку-ре-ку!
Полно спать на боку-у!»
Детишки глаза протирают, встают.
Вышли на улицу – куры кудахчут, утки крякают, гуси гогочут, индюшки пищат… Дед-Птицевед на птичьем дворе ворота отпирает, птиц выпускает.
Детишки: – Дед-Птицевед, а Дед-Птицевед! О чём это птицы меж собой разговаривают?
Дед-Птицевед: – Ишь беспонятные! индюшки со двора отправились, – так:
Куры им: – Куда? Куд-куда? Куда?
Индюшка: – Далеко-о идём! Далеко-о идём!
Индюшата: – И все босы! И все босы!
А индюк: – Где сапог наберу? Где сапог наберу?
Индюшата: – Пообедать бы! Пообедать бы!
Индюшка: – А у меня шубы нет, нет, нет, нет!
Индюк: – Куплю, куплю, куплю!
Запылило колхозное стадо по улице. Как взревёт бык, – детишки все к Деду шарахнулись.
– Это он что это, дедка?
– Да, вишь, не выспался, то ли сон плохой видел, – сердит на весь свет.
– Убью-у! – кричит.
Голуби с крыши спрашивают: – Кого-с? Кого-с?
А овцы с перепугу все сразу: – Меня-а! Меня-а! Меня-а!
Воробьи с плетня: – Чем? Чем? Чем?
Боров из лужи: – Рюхой! Рюхой!
Утки: – Вра-аг! Вра-аг! Вра-аг!
Гуси: – Га-ад! Гад!
Индюк: – Балда, балда, балда!
А пёс Полкан из будки: – Хам! Хам! Тррусы!
Детишки на Деда во все глаза глядят:
– Ты, Дед, и диких зверей и птиц понимаешь?
– Маленько могу понимать. Которые ясно выговаривают.
– Расскажи, Дед, те о чём меж собой разговаривают?
И Дед-Птицевед им рассказывает.
Разговор птиц весной
Маленькая сова-сплюшка из дупла: – Сплю! Сплю! Солнца нет, а свет – не люблю! Всё сплю, сплю…
С большого мха, за лесом, объявляют журавли трубными голосами: – Ут-рро! Ут-рро!
Красногрудая заряночка Терентию-Тетереву, заснувшему под кустом:
– Терентий! Терентий!
Проснись! Проснись!
С ружьём идут -
Убьют, убьют, убьют!
Терентий-Тетерев: – Проспал, пропал, пропал!
Загремел крыльями, перелетел в лес, сел – и: – Уд-ррал! Удрал!
Чечевица краснопёрая у всех спрашивает: – Никиту видел? Тришку видел?
– Мужик, мужик
Сало
Пёк, пёк, пёк!
Тянул, тянул -
тррр!
Ешь, ешь, ешь,
Гор-рячо!
Лесной голубь-витютень:
– На дубу сижу, витютень,
На красу гляжу, витютень!
А бекасы, небесные барашки, падая из-под облаков:
– Теки, теки, теки, теки, ручей, ме-елень-кий!
Черныш-кулик носится над лесом, кричит:
– Жгите сено, жгите сено, жгите сено!
Новое поспело!
Терентий-Тетерев:
– Чу-шшь! Чушь!
Продам шубу, продам шубу, – куплю…
А филин из тёмного леса:
– Шубу-у!
Терентий-Тетерев:
– Чу-шшь! Чушь!
Куплю балахон, балахон, балахон!
Филин: – Шубу-у!
Синица: – Синь кафтан, синь кафтан!
Тетерев: – Балахон, балахон, балахон!
Певчий дрозд с вершины ели:
– Пришла весна!
Пришла весна!
Всем, всем, всем!
Ликуй, ликуй, ликуй!
Все!
А сплюшка из дупла:
– Сплю! Сплю!
Когда же ночь?
Когда же мышей-то ловить?
Тьмы нет. – Всё свет!
Сплю! Сплю!
Разговор птиц в конце лета
Жёлтенькая пеночка-теньковка с пожелтевшей ветки:
– Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень!
Пёстрый хохлатый удод: – Худо тут! Худо тут!
Снегирь: – Жуть! Жуть!
Горихвостка: – Жить! Жить!
Воробей: – Чуть жив! Чуть жив!
Вороны прилетят на помойку, кричат:
– Харч! Харч!
Ласточки щебечут:
– Пеки калачи,
Жарь на печи
Яи-ишенку!
Бекасы – небесные барашки, падая из-под облаков:
– Пеки, пеки, пеки, пеки,
Бэ-ээ-эээ!
– Трогай, трогай!
В поход!
За горы, за моря;
Летим не зря
Мы да орлы -
Курлы! Курлы!
Дикие гуси, пролетая: – Го-лод-но! Хо-лод-но!
Терентий-Тетерев: – Чу-шшь! Чушь! Продам балахон, продам балахон, куплю…
Филин из леса: – Шу-буу!
Тетерев: – Куплю шубу! Куплю шубу!
– Чулки, чулки, ва́ленки!
Чулки, чулки, ва́режки!
Небесные барашки:
– А ну, купи́, купи́, купи́, -
Бэ-ээ-эээ!..
Пеночка-теньковка:
– Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень-тень-тень!
Закатилось солнце, примолкли птицы и звери.
Овцы, коровы спят.
Куры, утки, индюшки спят.
Дед-Птицевед запер ворота на птичьем дворе, сел на завалинку отдохнуть.
Лягушки в сумерках завели разговор.
Разные лягушки по-разному урчат и квакают.
Взгрустнулось детишкам, и жмутся они к деду.
– Дед-Птицевед, чего лягушки плачут?
– А ну их в болото! Нудные они, глупые.
– Расскажи, дединька!
– Говорю: вовсе без ума эти твари. И разговор у них самый глупый.
Одна говорит: – Был кум.
Другая: – На Дону.
Третья: – Где кум?
Четвёртая: – Утонул!
Пятая: – Ну плакать?
И все хором: – Ну-нуу!..
Эти жерлянки – мелкие желтопузые лягушки.
А золотистая квакша-древесница знай одно твердит, глядя с ветки в озеро: – Дуррра! Дуррра!
А из озера ей зелёная лягушка, надув пузыри за ушами:
– Са-ма ка-ко-ва!
Са-ма ка-ко-ва!
Смеются детишки.
Дед на них:
– Ишь расшумелись! Или не слышите, что перепел с поля кричит?
– Слышим, дедка, слышим. Перепел-то понятно кричит.
– Спать пора! Спать пора!
– То-то же! Это он вам. Марш по домам!
КАК ЛИС ЕЖА ПЕРЕХИТРИЛ
Жил в лесу Лис. Хитрый-прехитрый – всех проведёт и обманет. Уж на что Ёж мастер защищаться. На нём тулуп – куда как хорош, – Ежа и руками не возьмёшь. А Лис схитрил и взял.
* * *
Вот идёт Ёж по лесу, похрюкивает, ножками-коротышками по корешкам постукивает.
Лис на него.
Ёж брык! – и стал шариком. Поди-ка, сунься к нему, – кругом колючки.
Лис обошёл его кругом, вздохнул и говорит:
– Ну, раз ты теперь шарик, надо тебя покатать.
И лапой – осторожно, одними когтями, – покатил его по земле. Ёж – тук-тук-тук-фык! – сердится. А сделать ничего не может: развернись только – разом Лис зубами схватит!
– Катись, катись, шарик, – Лис говорит. И вкатил его на горку. Ёж – тук-тук-тук-фык-фык! – сердится, а сделать ничего не может.
– Катись, шарик, под горку, – Лис говорит. И столкнул его вниз.
А внизу, под горкой, яма была. А в яме-то – вода.
Ёж – тук-тук-тук, фык-фык-фык! – да бух в яму!
Тут уж хочешь не хочешь, пришлось ему развернуться и к берегу вплавь пуститься.
А Лис уж тут как тут – и хвать его из-под низу за пузечко!
Только Ежа и видели.
ХИТРЫЙ ЛИС И УМНАЯ УТОЧКА
Осень. Хитрый Лис думает:
«Утки в отлёт собрались. Дай-ка схожу на речку – утятинкой раздобудусь».
Подкрался из-за куста, видит: правда, целая стая уток у берега. Одна Уточка стоит под самым кустом, лапкой перья в крыле перебирает.
Лис хвать её за крыло!
Со всех силёнок рванулась Уточка. Оставила перья у Лиса в зубах,
«Ах ты! – Лис думает. – Вырвалась как…»
Стая всполошилась, поднялась на крыло и улетела.
А эта Уточка осталась: крыло у неё сломано, перья вырваны.
Ушёл Лис ни с чем.
* * *
Зима. Хитрый Лис думает:
«Замёрзло озеро. Теперь Уточка моя, никуда от меня не денется: по снегу куда ни пойдёт, – наследит, – по следу её и найду».
Пришёл на речку, – верно: лапки с перепонками наследили на снегу у берега. А сама Уточка под тем же кустом сидит, распушилась вся.
Тут ключ из-под земли бьёт, не даёт льду намёрзнуть, – тёплая полынья, и пар от неё идёт.
Кинулся Лис на Уточку, а Уточка – нырк от него! – И ушла под лёд.
«Ах ты!.. – Лис думает. – Утопилась ведь…»
Ушёл ни с чем.
* * *
Весна. Хитрый Лис думает:
«Тает лёд на речке. Пойду мёрзлой утятинкой полакомлюсь».
Пришёл, а Уточка плавает под кустом, – жива, здоровёхонька!
Она тогда нырнула под лёд и выскочила в полынью – под другим берегом: там тоже ключ был.
Так всю зиму и прожила.
«Ах ты!.. – Лис думает. – Стой же, сейчас за тобой в воду кинусь…»
– Зря, зря, зря! – закрякала Уточка.
Порх с воды – и улетела.
За зиму-то у неё крыло зажило и новые пёрышки отросли.
МОЙ ХИТРЫЙ СЫНИШКА
ПРИКАЗ НА СНЕГУ
Пообещал я как-то сынишке взять его с собой на охоту – тропить зайцев. И с тех пор не стало мне покоя. Каждое утро, чуть свет, сынишка врывается ко мне:
– Вставай! Сегодня пойдём? Погода хорошая.
Ему на охоту идти погода всегда хорошая. А зверя тропить, то есть разыскивать по следам, – не всякий день удобно. След разный бывает, смотря по погоде.
Я откажусь идти, а сынишка хныкать:
– Опять не хочешь! Ведь откладываем да откладываем… Когда же наконец пойдём?
И придумал я военную хитрость.
– Слушай, – говорю, – мою команду!
Он сразу руки по швам.
– Есть, – говорит.
– Ну вот: зря меня больше не буди. Утром, как встанешь, первым делом беги в садик. Там на снегу прочтёшь мой приказ – выходить в поход или нет.
– Есть, – говорит, – выходить утром в сад.
Он лёг спать, а я взял палку и вышел из дому. Дом у нас с палисадничком. Зимой в палисаднике никто не ходит. Снег там как выпадет, так и лежит нетронутый. Я просунул палку сквозь забор и написал на снегу печатными буквами – сынишка у меня ещё маленький, только по-печатному разбирает:
СЕГОДНЯ НЕ БУДИТЬ!
В ту ночь я выспался хорошо: сынишка не пришёл будить меня спозаранку. Я встал, оделся и посмотрел в окно. Моё окно выходит как раз в палисадник, и моя надпись видна мне прямо из комнаты. Утро было серенькое, безветренное, тёплое: градусник за окном показывал чуть-чуть выше нуля. Снег не блестел, казался грязноватым, как плохой мел. Тусклым, скучным лежал мой приказ на снегу.
Я порадовался своей выдумке: ведь по этой надписи мне каждый день будет видно, какие изменения происходят и со следами в поле.
Стенки букв подтаивали, буквы расплывались, как на промокашке. В такой хмурый день свежие следы быстро расплываются, а прежние следы кажутся одинаково старыми.
Я спокойно сел за работу.
На второй день опять не пришёл будить меня сынишка.
Утро было солнечное; ещё с ночи завернул такой мороз, что снег стал как пастила: сверху подсохла толстая корка – наст. По нему не только лёгкий зайчишка – волк и тот не провалится. И следа никакого не оставит – разве кое-где когтями царапнет. Надпись моя казалась нацарапанной ножом по льду. Стенки букв сверкали, как срезанный металл.
Ямки наполнились мёрзлой крупкой. В такую погоду найдёшь одни старые следы, новых нет.
И третий день не принёс ничего хорошего.
Опять был мороз да ещё с ветром – позёмкой. Сухой крупитчатый снег мело по земле – пудрило следы. Буквы точно кто столовой солью посыпал. Пойдёт заяц утром с поля, где кормился, – с жировки, – его следы сразу и припудрит.
Как их отличишь от его вечерних следов?
Сынишка ходил насупленный, но молчал – приказ оставался в силе.
Я поздно засиделся в ту ночь за работой. Лёг под утро.
– Подъём! – вдруг кто-то крикнул мне в самое ухо, как бывало на военной службе. Но что-то больно уж тоненький голосок у дневального.
Я с трудом открыл глаза.
– Будись живо! – кричал сынишка. – Я уже чай пью.
Я только глянул в окно – и сразу убедился, что он не напрасно меня поднял: на оконной раме, на заборе, на ветвях – всюду лежал толстый, пухлый, как вата, снег.
Значит, перед рассветом выпала мёртвая пороша.
Так называют охотники выпавший ночью густой снег – лучший помощник следопыта. Он начисто засыпает все старые следы. Утром в поле глазам охотника открывается мёртвая белая пелена. И только самые свежие – утренние – следы зверей чётко отпечатываются в новеньком рыхлом снегу.
Я так заторопился на охоту, что забыл посмотреть на свою надпись. Да и ни к чему было: её, конечно, так же занесло, как и все старые следы.
Зимой зайца трудно увидеть – не только белоснежного беляка, даже серого русака. Но только мы вышли за кладбище, сразу увидели след заячий.
Слышу – сынишка шепчет про себя тихонько стишки собственного сочинения:
Лап от задних пяточки
Впереди,
От передних пяточки
Позади.
Он у меня уже знает, что заяц на бегу заносит длинные задние ноги вперёд передних. След от задних продолговатый, пяточкой впереди, от передних – круглый, как пятачок, позади.
– Сам на кладбище пошёл помирать, – уверенно доложил сынишка. – Поворачивать?
– Нет, постой, – предупредил я, занося лыжи немного вбок. И снял с плеча ружьё. – Это ведь русачий след, а русаку чащи не надо, чтобы залечь. Смотри, дальше след оборвался. Тут заяц двойку сделал: повернул и пошёл назад своим следом. А вот скидка: он прыгнул в сторону. Погоди-ка, вон не у того ли куста он залёг?
И только мы стали подходить к этому кусту, за ним мелькнули чёрные кончики длинных ушей.
Я выстрелил. Здоровый русачина подскочил выше куста, перекувырнулся через голову и пропал.
Когда мы подошли, он уже не дрыгал, зарывшись в снег.
Без труда мы вытропили ещё трёх русаков и одного беляка. Но застрелить удалось ещё только этого беляка: остальные благополучно от нас удрали.
Мы отыскали длинную палку, привязали к ней за лапки обоих зайцев – серого и белого – и понесли их домой. Я держал палку в руке, сынишка положил другой конец её себе на плечо.
У самого дома нам встретился сосед. Он посмотрел на нашу добычу и сказал:
– Дельно! Тропили?
– Тропили.
– Хорошее дело. Я вот тоже своего парнишку от молодых ногтей приучаю к разным следам присматриваться. Следопыт-охотник и на войне всегда первый разведчик и партизан тоже.
Слово «война» напомнило мне про мой приказ на снегу.
– А тебя всё-таки наказать надо, – сердито сказал я сынишке. – Ведь приказ-то был не будить меня!
– Я не виноват, – заявил он, нисколько не испугавшись, – Что осталось на снегу от приказа, то я и сделал.
– Как так? – не понял я.
– Сам посмотри.
Я взглянул через забор в палисадник.
Там в ярком солнечном свете ослепительно блистало на снегу одно только короткое слово:
Остальных букв не было и следа.
– Я вижу, – объяснил сынишка, – каждый день буквы всё хуже. Я взял дощечку и прикрыл эти четыре буквы, чтобы приказ совсем не замёрз.
Маленький, маленький, а какой хитрый!
ТЕТЕРЕВА В ЛУНКАХ
К тетеревам, когда они сидят на деревьях, не подойдёшь на выстрел.
– Стой, не шевелись, – говорю я сынишке. – Смотри, что будет.
Мы вышли к опушке леса. А на другой опушке – через поле – на кружевных вершинах голых берёз сидят тетерева. Их десятка полтора. Они черны и неподвижны, как грачиные гнёзда.
Заметили они нас или нет? Если не заметили, сейчас будут ложиться спать.
Солнце уже село. За лесом горит яркая и низкая зимняя заря. Деревья кажутся на ней обугленными. Их стволы – точно наклеенные на блестящей жёлтой бумаге чёрные полоски.
Вдруг одно из грачиных гнёзд обрушивается с ветки прямо на снег. Это слетел первый тетерев – косач. За ним, как груши, падают с веток остальные. Вонзаются в снег, исчезают.
– Бежим к ним! – говорит сынишка и шуршит лыжами по мёрзлому снегу.
– Нет, – говорю я, – они ещё не заснули, не подпустят нас.
– А заснут, ты их всех перестреляешь?
– Не так-то просто! Через десять минут будет темно: стрелять нельзя. Но мы их и без ружья. Только точно запомни, где они в снег нырнули.
– Я точно. Вон у той двухствольной берёзы.
– Так. А теперь идём домой.
И по дороге я рассказываю сынишке свой план.
После ужина он, к удивлению матери, без всякого напоминания торопится лечь спать. А я чищу ружьё и вешаю его на стену: ночью оно нам не понадобится.
Я беру две корзины, с которыми летом мы ходили за грибами, и обвязываю их сверху тряпками. Достаю два сачка, которыми ловили рыбёшек и лягушек в пруду. И привожу в порядок два снятых с велосипедов фонаря.
В полночь за стеной – в хлеву – бьёт крыльями и несколько раз громко кукарекает наш петух. Один за другим ему отвечают другие деревенские петухи.
Вот у диких лесных петухов, у тетеревов, такого обычая нет. Они не поют среди ночи – спят крепко. Нам это и на руку.
Я бужу сынишку.
Морозец знатный! Месяца нет, но в чёрном небе искрятся звёзды, и снежное поле мерцает.
Мы на лыжах. У каждого корзина, сачок и спереди на поясе незажжённый фонарь. Мы идём туда, где на опушке под снегом спят тетерева.
Не дойдя до места, останавливаемся. Я зажигаю оба фонаря – сынишкин и свой.
Так ярко вспыхивают они, что невольно зажмуришься. Пришлось постоять, пока глаза не привыкли.
– Теперь, – шепчу сынишке, – корзинку за спину, сачок в руки – и с лыж долой.
Увязая по колени в снегу, медленно и стараясь меньше шуметь, подходим к двухствольной берёзе.
Перед каждым из нас резкая струя света. В нём каждая соринка видна на снегу. А кругом черным-черно.
Вижу: слева от берёзы лунка – полукруглая неглубокая ямка. На дне её рыхлый, обвалившийся с краёв снег. Справа от берёзы такая же лунка.
Перешёптываемся с сынишкой. Он идёт к левой, а я к правой.
Не отрываю глаз от лунки, подкрадываясь к ней.
Знаю: тут тетерев. Нырнул в снег, как в воду, и холодная сухая вода скрыла его под собой.
В глубине тетерев шагнул два-три раза. Потоптался на месте, как укладывающаяся спать собачка. Образовалась пещерка. Он повернулся носом к выходу. Поджал лапки. Улёгся. Спит.
Тепло в подснежной спаленке. И темно-темно.
Вот я уже в трёх шагах от неё.
Ещё шаг – и вдруг снежный взрыв, что-то чёрное в нём с шумом и треском вырывается из лунки. Косач!
И, ослеплённый нестерпимо ярким светом, падает на снег, – не может лететь.
Вертится на снегу, как большой жук.
Я кидаюсь к нему с сачком.
Слышу, справа и слева от меня с шумом поднимаются тетерева. И что-то кричит сынишка.
Но мне не до него: стараюсь сачком накрыть косача. От резких движений фонарь прыгает у меня на животе, свет мечется по снегу, как струя из пожарной кишки в руках расшалившегося мальчишки. Косач на миг исчезает во тьме, но я тут же – наизусть уже – накрываю его.
Со всей силы жму сачок в снег. Перехватываю палку. Подсовываю под сачок руку.
Сачок пуст…
Эх ты, какой же я неловкий!
Да что там всё время кричит сынишка?
Где он? Куда девался его фонарь?
В несколько скачков я около него.
– Тихонько, тихонько, осторожно!
– Да что с тобой?
– Тихонько сунь руки. Под живот, под самый живот!
Я коленями в снег, руками – без перчаток, снег жжёт – под сынишку и хватаю жёсткие толстые перья. Крепко держу за крыло, перехватываю за царапающие лапы, тащу!
Он так сильно рвётся, что вот выпущу.
Но сынишка уже на ногах. Хватает косача за свободное крыло, и вместе мы засовываем живую добычу в корзину, крепко обвязываем корзину тряпкой.
– Я гляжу, – торопится рассказать сынишка, – из снега прямо у ног моих высунулась голова. Чёрная. Вертит носом, глазами хлопает. Я – бух в снег, прямо на неё. Он подо мной ворочается, щекочет. Ору, ты не слышишь. А ловко я его, пузом-то?
Ловко-то ловко, что и говорить! А вот стекло у фонаря раздавил, конечно, и сачок сломан.
Ну, да это не считается, когда живого косача руками поймал. К тетеревам, когда они на деревьях сидят, и на выстрел не подойдёшь.
У
тро.
Поднялся Дед-Птицевед с петухами. Пошёл по деревне, стучит клюкой в окошки.
- Детишки, детишки, аль не слышите, петухи давно кричат:
"Ку-ку-ре-ку!
Полно спать на боку-у!"
Детишки глаза протирают, встают.
Вышли на улицу - куры кудахчут, утки крякают, гуси гогочут, индюшки пищат. Дед-Птицевед на птичьем дворе ворота отпирает, птиц выпускает.
Детишки: - Дед-Птицевед, а Дед-Птицевед! О чём это птицы меж собой разговаривают?
Дед-Птицевед: - Ишь беспонятные! Индюшки со двора отправились, - так:
Куры им: - Куда? Куд-куда? Куда?
Индюшка: - Далеко-о идём! Далеко-о идём!
Индюшата: - И все босы! И все босы!
А индюк: - Где сапог наберу? Где сапог наберу?
Индюшата: - Пообедать бы! Пообедать бы!
Индюшка: - А у меня шубы нет, нет, нет, нет!
Индюк: - Куплю, куплю, куплю!
Запылило колхозное стадо по улице. Как взревёт бык, - детишки все к Деду шарахнулись.
- Это он что это, дедка?
- Да, вишь, не выспался, то ли сон плохой видел, - сердит на весь свет.
- Убью-у! - кричит.
Голуби с крыши спрашивают: - Кого-с? Кого-с?
А овцы с перепугу все сразу: - Меня-а! Меня-а! Меня-а!
Воробьи с плетня: - Чем? Чем? Чем?
Боров из лужи: - Рюхой! Рюхой!
Утки: - Вра-аг! Вра-аг! Вра-аг!
Гуси: - Га-ад! Гад!
Индюк: - Балда, балда, балда!
А пёс Полкан из будки: - Хам! Хам! Тррусы!
Детишки на Деда во все глаза глядят:
- Ты, Дед, и диких зверей и птиц понимаешь?
- Маленько могу понимать. Которые ясно выговаривают.
- Расскажи, Дед, те о чём меж собой разговаривают?
И Дед-Птицевед им рассказывает.
РАЗГОВОР ПТИЦ ВЕСНОЙ
Маленькая сова-сплюшка из дупла: - Сплю! Сплю! Солнца нет, а свет - не люблю! Всё сплю, сплю. .
С большого мха, за лесом, объявляют журавли трубными голосами: - Ут-рро! Ут-рро!
Красногрудая заряночка Терентию-Тетереву, заснувшему под кустом:
- Терентий! Терентий!
Проснись! Проснись!
С ружьём идут -
Убьют, убьют, убьют!
Терентий-Тетерев: - Проспал, пропал, пропал!
Загремел крыльями, перелетел в лес, сел - и: - Уд-ррал! Удрал!
Чечевица краснопёрая у всех спрашивает: - Никиту видел? Тришку видел?
Соловей:
- Мужик, мужик
Сало.
Пёк, пёк, пёк!
Тянул, тянул - тррр!
Ешь, ешь, ешь,
Гор-рячо!
Лесной голубь-витютень:
- На дубу сижу, витютень,
На красу гляжу, витютень!
А бекасы, небесные барашки, падая из-под облаков:
- Теки, теки, теки, теки, ручей, ме-еленький!
Черныш-кулик носится над лесом, кричит:
- Жгите сено, жгите сено, жгите сено!
Новое поспело!
Терентий-Тетерев:
- Чу-шшь! Чушь!
Продам шубу, продам шубу, - куплю...
А филин из тёмного леса:
- Шубу-у!
Терентий-Тетерев:
- Чу-шшь! Чушь!
Куплю балахон, балахон, балахон!
Филин: - Шубу-у!
Синица: - Синь кафтан, синь кафтан!
Тетерев: - Балахон, балахон, балахон!
Певчий дрозд с вершины ели:
- Пришла весна!
Пришла весна!
Всем, всем, всем!
Ликуй, ликуй, ликуй!
Все!
А сплюшка из дупла:
- Сплю! Сплю!
Когда же ночь?
Когда же мышей-то ловить?
Тьмы нет. - Всё свет!
Сплю! Сплю!
РАЗГОВОР ПТИЦ В КОНЦЕ ЛЕТА
Жёлтенькая пеночка-теньковка с пожелтевшей ветки:
- Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень!
Пёстрый хохлатый удод: - Худо тут! Худо тут!
Снегирь: - Жуть! Жуть!
Горихвостка: - Жить! Жить!
Воробей: - Чуть жив! Чуть жив!
Вороны прилетят на помойку, кричат: - Харч! Харч!
Ласточки щебечут:
- Пеки калачи,
Жарь на печи
Яи-ишенку!
Бекасы - небесные барашки, падая из-под облаков:
- Пеки, пеки, пеки, пеки,
Бэ-ээ-эээ!
Журавли:
- Трогай, трогай!
В поход!
За горы, за моря:
Летим не зря
Мы да орлы -
Курлы! Курлы!
Дикие гуси, пролетая: - Го-лод-но! Хо-лод-но!
Терентий-Тетерев: - Чу-шшь! Чушь! Продам балахон, продам балахон, куплю..
Филин из леса: - Шу-буу!
Тетерев: - Куплю шубу! Куплю шубу!
Чижик:
- Чулки, чулки, валенки!
Чулки, чулки, варежки!
Небесные барашки:
- А ну, купи, купи, купи, -
Бэ-ээ-эээ!.
Пеночка-теньковка:
- Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень-тень-тень!
Вечер
Закатилось солнце, примолкли птицы и звери.
Овцы, коровы спят.
Куры, утки, индюшки спят.
Дед-Птицевед запер ворота на птичьем дворе, сел на завалинку отдохнуть.
Лягушки в сумерках завели разговор.
Разные лягушки по-разному урчат и квакают.
Взгрустнулось детишкам, и жмутся они к деду.
- Дед-Птицевед, чего лягушки плачут?
- А ну их в болото! Нудные они, глупые.
- Расскажи, дединька!
- Говорю: вовсе без ума эти твари. И разговор у них самый глупый.
Одна говорит: - Был кум.
Другая: - На Дону.
Третья: - Где кум?
Четвёртая: - Утонул!
Пятая: - Ну плакать?
И все хором: - Ну-нуу!.
Эти жерлянки - мелкие желтопузые лягушки.
А золотистая квакша-древесница знай одно твердит, глядя с ветки в озеро: - Дуррра! Дуррра!
А из озера ей зелёная лягушка, надув пузыри за ушами:
- Са-ма ка-ко-ва!
Са-ма ка-ко-ва!
Смеются детишки.
Дед на них:
- Ишь расшумелись! Или не слышите, что перепел с поля кричит?
- Слышим, дедка, слышим. Перепел-то понятно кричит.
- Спать пора! Спать пора!
- То-то же! Это он вам. Марш по домам!
Данная методическая разработка расширяет представления детей об окружающем мире,способствует развитию логического мышления, фантазии детей; знакомит детей с рассказом В.Бианки «Разговор птиц в конце лета»; закрепляет умения читать, считать; формирует творческое воображение; тренирует в счете парами в пределах 20; развивает умение рисовать портрет; развивает ловкость.
Скачать:
Предварительный просмотр:
МКДОУ «ЦРР- Пригородный детский сад»
Калачеевского района Воронежской области
Конспект занятия
«Растительный мир планеты Земля. Рассказ В.Бианки Разговор птиц в конце лета».
Выполнил:
Воспитатель
Горобцова Н. К.
2016г.
Цель: расширять представления детей об окружающем мире.
Задачи: способствовать развитию логического мышления, фантазии детей; познакомить с рассказом В.Бианки «Разговор птиц в конце лета»; закреплять умения читать, считать; формировать творческое воображение; тренировать в счете парами в пределах 20; развивать умения рисовать портрет; развивать ловкость.
Методы и приемы:
Словесные: беседа о растительном мире, загадки.
Наглядные: рассматривание иллюстраций книг.
Практические: рисование портрета.
Материал: иллюстрации птиц, растений; счетные палочки; игрушка Лунтик; листы белой бумаги; цветные карандаши; рассказ В. Бианки «Разговор птиц в конце лета».
Интеграция образовательных областей:
- «Познавательное развитие»;
- «Развитие речи»;
- «Художественно – эстетическое развитие»;
- «Физическое развитие».
Воспитатель проводит с детьми артикуляционную разминку:
Ом – ом – ом – ходим дружно мы гуськом.
Ам – ам – ам – разбегайтесь по домам.
Ум –ум – ум – много, много разных дум.
Им – им – им – всем игрушки раздадим.
В гости к детям приходит Лунтик. Он здоровается с ребятами и рассказывает о себе. Лунтик удивляется, что на Земле много удивительного, только гость не знает, что это. Лунтик рассказывает, а дети называют, что это.
Белая корзинка –
Золотое донце.
В ней лежит росинка
И сверкает солнце.
(Ромашка.)
Этот аленький цветок
Словно маленький флажок.
Шелковистый по утру,
Он трепещет на ветру.
(Мак.)
И на горке, и под горкой,
Под березкой и под елкой
Хороводами и в ряд
В шапках молодцы стоят.
(Грибы.)
Была зеленой маленькой,
Потом вдруг стала аленькой,
На солнце почернела
И стала теперь спелой.
(Смородина.)
Вот загадка тебе:
Что это за чудо?
На зеленом столбе
Золотое блюдо.
(Подсолнух.)
Растет в траве Аленка
В красной рубашонке.
Кто ни пройдет,
Всяк поклон отдает.
(Земляника.)
Злая, как волчица,
Жжется, как горчица!
Что это за диво?
Что это?
(Крапива.)
Теперь Лунтик знает многие растения планеты Земля. Но еще не все, и ребята обещают постепенно познакомить его со многими другими видами растений. Лунтик еще принес рассказ с картинками.
Дети слушают отрывок из рассказа В. Бианки «Разговор птиц в конце лета».
Желтенькая пеночка – теньковка с пожелтевшей ветки:
Те – тень – ка!
Пе – ноч – ке
День - день – ской
Тень!
Пестрый хохлатый удод:
Худо тут! Худо тут! Худо тут!
Снегирь:
Жуть! Жуть!
Горихвостка:
Жить! Жить!
Воробей:
Чуть жив! Чуть жив!
Вороны прилетят на помойку, кричат:
Харч! Харч!
Ласточки щебечут:
Пеки калачи,
Жарь на печи
Яи – шенку!
Бекасы – небесные барашки, падая из – под облаков:
Пеки, пеки, пеки, пеки – Бэ –ээ – эээ!
Журавли:
Трогай, трогай!
В поход!
За горы, за моря
Летим не зря
Мы да орлы –
Курлы! Курлы!
Дикие гуси, пролетая:
Го – лод – но! Хо – лод – но!
Терентий – тетерев:
Чушь! Продам балахон, куплю…
Филин из леса:
Шубу – у!
Тетерев:
Куплю шубу! Куплю шубу!
Чижик:
Чулки, чулки. Валенки!
Чулки, чулки, варежки!
Небесные барашки:
А ну купи, купи, купи –
Бэ – ээ – эээ!..
Пеночка – теньковка:
Те- тень – ка!
Пе – ноч - ке
День – день –ской
Тень – тень – тень!
Воспитатель показывает изображения птиц, которые упоминались в рассказе, дети повторяют звуки, которые издают перечисленные птицы.
Воспитатель предлагает ребятам сделать подарок Лунтику: нарисовать его портрет. Получившиеся рисунки воспитатель помещает на фланелеграфе.
Лунтик принес счетные палочки и предлагает детям посчитать их. Дети считают, а Лунтик умеет считать по–другому: парами. Дети пробуют так считать. Лунтик рассказывает о планетах Солнечной системы, прощается с детьми и уходит.
Воспитатель предлагает детям поиграть в подвижную игру «Ловля бабочек». Из детей выбирают четырех ловцов. Они встают в пары и отходят к краю площадки в одно место. Остальные дети – «бабочки». На слова воспитателя: «Бабочки, бабочки в сад полетели» - дети – бабочки летают – бегают по всей площадке. На слова воспитателя «ловцы» два ребенка, держась за руки, стараются поймать бабочку, они отводят ее на край площадки и сажают на скамейку. В это время остальные бабочки присаживаются на корточки. На слова: "Ба«очки, бабочки в поле полетели» - дети – бабочки прыгают по всей площадке. Их ловит другая пара ловцов. Когда будет поймано четыре – шесть бабочек, подсчитывают, сколько поймала каждая пара. Затем выбираются другие ловцы. Игра повторяется.
ПТИЧЬИ РАЗГОВОРЫ
Бианки В. В. Собрание сочинений: В 4-х т. Т. 1: Рассказы и сказки/ Вступ. ст. Гроденского Г.; Коммент. Бианки Е.; Рис. Чарушина Е. - Л: Дет. лит., 1972. - 399с.: ил., портр. - Рассказы и сказки.
Утро
Поднялся Дед-Птицевед с петухами. Пошёл по деревне, стучит клюкой в окошки.
— Детишки, детишки, аль не слышите, петухи давно кричат:
«Ку-ку-ре-ку!
Полно спать на боку-у!»
Детишки глаза протирают, встают.
Вышли на улицу — куры кудахчут, утки крякают, гуси гогочут, индюшки пищат. . Дед-Птицевед на птичьем дворе ворота отпирает, птиц выпускает.
Детишки: — Дед-Птицевед, а Дед-Птицевед! О чём это птицы меж собой разговаривают?
Дед-Птицевед: — Ишь беспонятные! Индюшки со двора отправились, — так:
Куры им: — Куда? Куд-куда? Куда?
Индюшка: — Далеко-о идём! Далеко-о идём!
Индюшата: — И все босы! И все босы!
А индюк: — Где сапог наберу? Где сапог наберу?
Индюшата: — Пообедать бы! Пообедать бы!
Индюшка: — А у меня шубы нет, нет, нет, нет!
Индюк: — Куплю, куплю, куплю!
Запылило колхозное стадо по улице. Как взревёт бык, — детишки все к Деду шарахнулись.
— Это он что это, дедка?
— Да, вишь, не выспался, то ли сон плохой видел, — сердит на весь свет.
— Убью-у! — кричит.
Голуби с крыши спрашивают: — Кого-с? Кого-с?
А овцы с перепугу все сразу: — Меня-а! Меня-а! Меня-а!
Воробьи с плетня: — Чем? Чем? Чем?
Боров из лужи: — Рюхой! Рюхой!
Утки: — Вра-аг! Вра-аг! Вра-аг!
Гуси: — Га-ад! Гад!
Индюк: — Балда, балда, балда!
А пёс Полкан из будки: — Хам! Хам! Тррусы!
Детишки на Деда во все глаза глядят:
— Ты, Дед, и диких зверей и птиц понимаешь?
— Маленько могу понимать. Которые ясно выговаривают.
— Расскажи, Дед, те о чём меж собой разговаривают?
И Дед-Птицевед им рассказывает.
Разговор птиц весной
Маленькая сова-сплюшка из дупла: —Сплю! Сплю! Солнца нет, а свет — не люблю! Всё сплю, сплю. .
С большого мха, за лесом, объявляют журавли трубными голосами: — Ут-рро! Ут-рро!
Красногрудая заряночка Терентию-Тетереву, заснувшему под кустом:
— Терентий! Терентий!
Проснись! Проснись!
С ружьём идут —
Убьют, убьют, убьют!
Терентий-Тетерев: — Проспал, пропал, пропал!
Загремел крыльями, перелетел в лес, сел — и: — Уд-ррал! Удрал!
Чечевица краснопёрая у всех спрашивает: — Никиту видел? Тришку видел?
— Мужик, мужик
Пёк, пёк, пёк!
Тянул, тянул —
Ешь, ешь, ешь,
Гор-рячо!
Лесной голубь-витютень:
— На дубу сижу, витютень,
На красу гляжу, витютень!
А бекасы, небесные барашки, падая из-под облаков:
— Теки, теки, теки, теки, ручей, ме-еленький!
Черныш-кулик носится над лесом, кричит:
— Жгите сено, жгите сено, жгите сено!
Новое поспело!
Терентий-Тетерев:
— Чу-шшь! Чушь!
Продам шубу, продам шубу, — куплю. .
А филин из тёмного леса:
— Шубу-у!
Терентий-Тетерев:
— Чу-шшь! Чушь!
Куплю балахон, балахон, балахон!
Филин: —Шубу-у!
Синица: — Синь кафтан, синь кафтан!
Тетерев: — Балахон, балахон, балахон!
Певчий дрозд с вершины ели:
— Пришла весна!
Пришла весна!
Всем, всем, всем!
Ликуй, ликуй, ликуй!
А сплюшка из дупла:
— Сплю! Сплю!
Когда же ночь?
Когда же мышей-то ловить?
Тьмы нет. — Всё свет!
Сплю! Сплю!
Разговор птиц в конце лета
Жёлтенькая пеночка-теньковка с пожелтевшей ветки:
— Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Пёстрый хохлатый удод: — Худо тут! Худо тут!
Снегирь: —Жуть! Жуть!
Горихвостка: — Жить! Жить!
Воробей: —Чуть жив! Чуть жив!
Вороны прилетят на помойку, кричат: — Харч! Харч!
Ласточки щебечут:
— Пеки калачи,
Жарь на печи
Яи-ишенку!
Бекасы — небесные барашки, падая из-под облаков:
— Пеки, пеки, пеки, пеки,
Бэ-ээ-эээ!
— Трогай, трогай!
За горы, за моря:
Летим не зря
Мы да орлы —
Курлы! Курлы!
Дикие гуси, пролетая: — Го-лод-но! Хо-лод-но!
Терентий-Тетерев: —Чу-шшь! Чушь! Продам балахон, продам балахон, куплю..
Филин из леса: — Шу-буу!
Тетерев: — Куплю шубу! Куплю шубу!
— Чулки, чулки, валенки!
Чулки, чулки, варежки!
Небесные барашки:
— А ну, купи, купи, купи, —
Бэ-ээ-эээ!.
Пеночка-теньковка:
— Тё-тень-ка!
Пе-ноч-ке
День-день-ской
Тень-тень-тень!
Вечер
Закатилось солнце, примолкли птицы и звери.
Овцы, коровы спят.
Куры, утки, индюшки спят.
Дед-Птицевед запер ворота на птичьем дворе, сел на завалинку отдохнуть.
Лягушки в сумерках завели разговор.
Разные лягушки по-разному урчат и квакают.
Взгрустнулось детишкам, и жмутся они к деду.
— Дед-Птицевед, чего лягушки плачут?
— А ну их в болото! Нудные они, глупые.
— Расскажи, дединька!
— Говорю: вовсе без ума эти твари. И разговор у них самый глупый.
Одна говорит: — Был кум.
Другая: — На Дону.
Третья: — Где кум?
Четвёртая: —Утонул!
Пятая: — Ну плакать?
И все хором: — Ну-нуу!.
Эти жерлянки — мелкие желтопузые лягушки.
А золотистая квакша-древесница знай одно твердит, глядя с ветки в озеро: — Дуррра! Дуррра!
А из озера ей зелёная лягушка, надув пузыри за ушами:
— Са-ма ка-ко-ва!
Са-ма ка-ко-ва!
Смеются детишки.
Дед на них:
— Ишь расшумелись! Или не слышите, что перепел с поля кричит?
— Слышим, дедка, слышим. Перепел-то понятно кричит.
— Спать пора! Спать пора!
— То-то же! Это он вам. Марш по домам!
Примечания Е. В. Бианки.
ПТИЧЬИ РАЗГОВОРЫ. «Кончил 7IX-39 г. Михеево», — стоит на рукописи. В. Бианки постоянно интересовал подбор слов для звукоподражательной замены птичьих голосов. Находил такие слова в фольклоре, брал от учёных и просто любителей птиц, подбирал сам. В 1939 году писатель предлагал издательству сделать «Птичьи разговоры» («Дед-Птицевед») литографской книжкой. В 1940 году «Дед-Птицевед» был напечатан в журнале «Дружные ребята».
Во время войны, выступая перед детьми, В. Бианки читал эту вещь часто и с большим успехом, превосходно подражая птичьим голосам. В 1944-1946 годах вышло два выпуска книжечки в артели «Сотрудник» (Москва). В 1946 году в сборнике «Времена года» (Учпедгиз). Позже «разговоры» постоянно переиздаются в сборниках. Иллюстрировал Е. Чарушин.